как днем.
Через два ряда стоял мой белый «Камри». Зябко поеживаясь, я потуже затянула толстовку. Отыскала в сумочке ключи. До машины оставалось всего несколько футов, когда за моей спиной послышался топот бегущих ног.
Не успела я оглянуться, как чьи-то сильные руки грубо схватили меня за плечи.
Ахнув, я попыталась вырваться.
Но нападающий, крякнув, грубо развернул меня к себе.
– Мак! – выдавила я. – Мак, ты что творишь? Пусти меня! Мак, что ты делаешь? Пусти!
Глава 6
Я слышал то, чего не следовало
– Я хочу только поговорить, – заявил он, припечатав меня спиной к машине. – Мы можем просто поговорить?
– Поговорить? Ты в своем уме? – закричала я. – Руки убрал, быстро!
Он опустил руки, но не отошел. Его холодные серые глаза смотрели мне прямо в лицо, светлые волосы мерцали в свете фонарей.
Я встряхнулась, точно собака, которую замучили блохи. Я до сих пор чувствовала его хватку на своих плечах:
– Напугал до смерти, а теперь поговорить хочешь? После того, что ты устроил вчера вечером?
Он развел руками:
– Выслушай меня, Рэйчел. Просто выслушай.
Сердце выпрыгивало у меня из груди. Мне уже случалось видеть, как его спокойствие сменяется вспышками бешеной ярости. Смотреть страшно. Что мне делать, чтобы он не взорвался?
Я смотрела на него, будто вижу впервые, напряженно следя за каждым его движением. Мак недурен собой. Эми говорит, что он похож на молодого Брэда Питта, и тут я целиком с ней согласна.
Он редко улыбается. А порой на него нападает своего рода нервный тик, и он эдак смаргивает три-четыре раза в секунду. Вроде судороги. Случается это нечасто, но, пожалуй, прекрасно свидетельствует о том, насколько он психованный.
Сейчас на нем были линялая армейская куртка поверх черной футболки, джинсы с узкими, драными на коленях штанинами и черные бутсы. Из кармашка куртки выглядывала смятая пачка сигарет.
– Мак, – прошептала я. – Уходи. Я не хочу с тобой разговаривать. После вчерашней ночи…
– Вчера ночью я просто слетел с катушек, – проговорил он. – Ничего не соображал. Представляешь, Рэйчел, я всю ночь, до утра, просидел в машине. Я так переживал из-за тебя. Всю ночь не спал. Даже в школу не смог пойти. Все думал… думал… о нас с тобой. Мы…
– Нет, Мак, – сказала я. – Все кончено. Мне жаль. Но ты сам для этого постарался. Все кончено. С чего ты взял, что я буду с тобой разговаривать? После… после дохлой крысы!
Он моргнул:
– Что?
– Дохлая крыса.
– Рэйчел, ты о чем вообще?
– Ой, вот не надо мне лапшу вешать. Лжец из тебя неважный, Мак. Зачем зря стараться?
Всякий раз, как Мак говорит неправду, на его щеках расцветают предательские розовые пятна. Проступили они и теперь. Это было видно даже в слабом свете фонарей на парковке.
Я взялась за дверцу машины:
– Пожалуйста,
