лица. Затем перевел взгляд в зал и увидел молодого высокого парня, который пробирался к туалету, отталкивая танцующих. Ошибки быть не могло – это был сынок городского чиновника Григория Глушко. Парень был уже сильно навеселе. По спине Рамсеса побежали мурашки, чтобы с ними справиться, он сделал несколько глубоких вздоха. Туалет представлял собой большой холл с зеркалами, из которого двери вели в женскую и мужскую часть. Григорий уже скрылся за мужской дверью, а в холле стояли две девушки и красили губы; отвернувшись от них Рамсес сделал вид, что моет руки. В туалете Гриша был долго, его рвало – он с самого утра с Мишей заправлялся всем подряд, потом эта авария, бильярдный клуб с усатым «Чапаевым», в общем, было, о чем вспомнить. В холле туалета к нему вдруг подбежал потный человечек в костюме и начал извиняться. Григорий смотрел на него ничего не понимая. Потом он вспомнил на кого похож этот тип костюме – на тех лебезящих подхалимов, которые стоят в очереди к его отцу с какой-нибудь просьбой. Человечек, взяв его под руку, повел к выходу: «Еще раз извините, что отвлекаю вас Григорий Павлович, но отец ждет внизу в машине, а послал меня, я вас провожу,» Гришу впервые назвали по отчеству и ему это очень понравилось, он даже расправил плечи и сделал серьезное лицо. Они вышли из бара и стали спускаться с лестницы; человечек семенил рядом. И как бы невзначай человечек сказал: «А по поводу сегодняшнего происшествия Григорий Павлович не волнуйтесь, все будет улажено. Гриша остановился, посмотрел на того сверху вниз, потом криво ухмыльнулся и ответил: «А я и не волнуюсь, Сан Саныч человек проверенный. Да и вообще, кто знал, что на этой остановке будут люди. Если нет денег сиди дома, нечего небо коптить. Еще Миша придурок, так и не научился водить машину».
Спустившись на набережную, они начали спускаться к морю. Только у самой воды Григорий опомнился и недоумевая уставился на спутника. «Ты кто?» Тот сделал какое-то быстрое движение, и Гриша сложился вдвое, получив удар в солнечное сплетение. Потом он почувствовал, что его тащат в море и начинают топить. Сильные руки вдавили его в донную гальку, он даже не попытался защищаться. Уже сейчас на пороге смерти к нему вернулась что-то напоминающее совесть, понимание того, что рано или поздно это все равно бы случилось. Тело перестало дергаться, и Рамсес перевернул его на спину. В свете луны лицо Григория улыбалось, и он обрел вечный покой. Рамсес осторожно толкнул безжизненное тело под причал в темную бездну воды. Выйдя на набережную, стараясь не привлекать внимание, он пошёл пешком домой. Ночь уже опустилась на город и только редкие прохожие при свете фонарей видели медленно идущего человека, которому было очень плохо.
Спал Миша Венерман; в объятиях Гертруды сопел Славик, которому утром предстояло найти страшную находку; мирно качалось под причалом тело Григория. Не могла только заснуть одна женщина, которая ждала своего мужа, своего Рамсеса.
11
