как реликвия государственной важности (Дура приняла в связи с этим специальное постановление), пока новый состав оного, весьма непостоянного учреждения усомнился (нет, не в самой реликвии) в необходимости хранить ее именно там, и дорожку, со всеми предосторожностями (разработкой технологии занимался специально созданный НИИ) перенесли в главный и, кстати, до сих пор в части основных интерьеров незаконченный, музей страны, сделав копии в натуральную величину для всех без исключения малых, власти на местах обязали организовать посещения и просмотры этой части экспозиции всем без исключения населением региона, дабы оно окончательно уверилось в силе государства, способного как на подобный экспонат, так и на организацию его сбора, переноса и содержания, и все мы хотя бы раз в жизни действительно видели это прямое следствие любви Z к географии, многие, многие из нас после тех экскурсий покупали глобусы в надежде уподобиться хотя бы в этом верховной власти, но тщетно: несостоявшаяся жизнь, вышедшая в те мгновения из Z, превосходила все обычные для обычного мужчины объемы, Он словно вобрал и выбросил из себя весь мир, к модели которого так настойчиво стремился, глядевшая же ему в спину с той ночи исчезла из Дворца, ее сменили другие (Z ни к одной из них не должен был прикасаться дважды), но история более не повторилась, так как глобус предусмотрительно убирали из зоны прямой видимости, и Z, лишенный отвлекающего фактора, теперь был морально безупречен – исполняя категорический императив, Он поступал так, как и должен был поступить всякий в его положении, не прерываясь и не покидая тело, данное Ему с намерениями благими, почти что священными.
Уроки четвертый и пятый, напротив, были лишены подобной сакральности и посвящались языкам неродным, три из которых выбирались из почти бескрайнего списка и распределялись (в зависимости от успехов) примерно в равных долях на шесть учебных дней, предпочтение отдавалось языкам, с одной стороны, необходимым, с другой (это касалось третьего по счету) – необычным, дабы Z при случае мог не только соответствовать, но и удивить познаниями, выходящими за рамки стандартной образованщины, впрочем, и это не было главной, а лишь дополнительной задачей, в этой связи Всевидящий поджопник сказал как-то, что «язык неродной, не имея ценности сам по себе (у Их Высочества всегда есть переводчики), важен как средство развития языка родного и пополнения его совсем уж непонятным для большинства словарным фондом, использование (в меру частое) иностранных слов правителем возносит его на вершины дольние по отношению к подданным и рекомендуется едва ли не в каждом третьем абзаце, но не чаще, дабы избыток иностранных слов не рождал неблагоприятное впечатление в народе, в большинстве своем не любящем чужаков, в какой бы форме они ни заявляли о своем существовании», – наставлению тому беспрекословно следовали и, видя, как подопечный делает успехи
