мертвых тел, ни груды искорёженного металла?
Сама мысль о Мезенцеве Сергея раздражала.
На Мезенцеве он всегда только терял. В последний раз потерял пятьдесят тысяч. Не рублей, конечно. Деньги не то, чтобы очень крупные, но для Сергея не маленькие. К тому же, были они заработаны, а для честного предпринимателя это кое-что значит. Обидно было и то, что Мезенцев совсем было уже собрался отдать долг – часть наличкой, часть нефтепродуктами. И вдруг исчез.
Как сквозь землю провалился.
Ладно, отмахнулся от воспоминаний Сергей. Раз тело не найдено, значит, объявится Мезенцев. Рано или поздно объявится. Ведь было уже такое. С тем же Ленькой Варакиным. Ленька, конечно, отпетый мошенник. Но зато веселый мошенник. Деловые люди следили за хитроумными финансовыми операциями Варакина с возмущением, но и (следует признать) с тайной завистью, и когда два года назад Ленька Варакин исчез, не один Сергей интересовался тем, кто и как его ищет.
А Варакина искали. Была поднята на ноги милиция, объявлен всероссийский розыск. Жена Варакина наняла частного детектива. Десятки людей включились в поиск, и, будто в ответ на все эти усилия, на имя жены Варакина однажды пришло письмо – самый обыкновенный конверт, отправленный, судя по штемпелю, с Сахалина. А из письма стало известно следующее. Томский бизнесмен Леонид Варакин, находясь в твердом уме и ясной памяти, поручает жене и нескольким друзьям, указанным в специальном списке, завершить все начатые им дела. От нажитого капитала он отказывается в пользу семьи и все тех же нескольких указанных в списке друзей, а сам обретает последнее пристанище вдали от мира в одном из тихих монастырей на Дальнем Востоке.
Смиренное письмо, простое.
Жена Варакина подтвердила, что письмо действительно написано ее мужем. И специальная экспертиза это подтвердила. А жена добавила еще и то, что такое письмо вполне было в Ленькином характере. Так что, исчезнуть в наше время это еще не означает быть похищенным или взорванным.
Время странное и поступки странные.
Вот владелец автозаправки, например, не сильно мудрствовал: покрыл открытую террасу полосатым тентом и поставил под ним несколько желтых пластмассовых столиков и такие же стулья. Сиди, прихлебывай кофе, поглядывай в сторону низкой, прячущейся в низине Томи, разглядывай сизоватую дымку горизонта, слегка расцвеченную редкими облаками. Правда, стоило отвлечься, как вид принципиально менялся. Стоило отвлечься и в поле зрения сразу попадали два раздражающе плечистых плохо выбритых качка за соседним столиком. Мордастые, плотные, в черных футболках и в черных джинсах, они не поленились прикатить в ничем не примечательное кафе в столь ранний час.
С ними был третий.
Не качок, конечно, а известный на весь Каштак порученец Венька-Бушлат. Несовершеннолетний инвалид, кстати. В германской коляске на велосипедном ходу он суетливо, но ловко катался сейчас между столиками, пытаясь заговорить, зачаровать или хотя бы ущипнуть молоденькую Олечку-официантку.
