поблизости нет туалета! Потерпишь! – порыкивает мужчина.
Но я уже отщёлкиваю ремень и спешу выбраться из машины. Это ловушка!
– Стой, сучка!
Мужчина хватает меня за шиворот и тянет на себя. На затылок обрушивается сильная боль и всё погружается в густую темноту.
– Очнись!
Хлёсткая пощёчина выбивает из меня остатки тягучего беспамятства. Я едва могу пошевелиться. Голова раскалывается от сильнейшей боли. Подняв руку, я дотрагиваюсь до затылка и чувствую, как пальцы касаются запёкшейся крови.
– Очнулась…
Меня резко хватают за волосы и волокут куда-то. Я не знаю это место. Какое-то старое помещение. Может быть, неработающий завод, судя по обилию старого запылённого оборудования.
– Анна, добрый день… – глумливо и нараспев приветствует меня Артур.
Меня толкают в плечо. Не удержавшись на ногах, я падаю на пыльный пол. Пытаюсь подняться.
– Нет! – негромко командует Артур. – Ползи. Иного не заслужила.
Попытка подняться обрывается тем, что меня подсекают подножкой, а потом на спину давит массивная подошва ботинка, пригибая меня к грязному полу. Волосы свешиваются по обе стороны от лица, перед глазами всё плывёт от слёз, а во рту – привкус крови. Мерзкий металлический привкус.
– Поторопи улитку, – снова командует Артур.
Мне отвешивают пинок. Утыкаюсь лицом в пол, пачкаясь в грязи.
– С-с-сука… – сдавленно хрипит кто-то.
Я узнаю в этом сдавленном голосе Хантера. Повернув голову влево, вижу его. Мужчину держат на коленях, руки за спиной. Лицо сильно разбито и покрыто кровью, один глаз заплыл, но второй смотрит чётко и ясно с ненавистью, направленной на Артура.
– Я говорил не с тобой, а с этой маленькой шлюшкой, – улыбается Артур. Он высокий и, несмотря на преклонный возраст, всё ещё силён. У него восточная внешность и безжалостный цепкий взгляд. – С той самой шлюшкой, которая осмелилась наблядовать отпрыска и отказывается избавляться от проблем… Ведь так?
Тычком ботинка под подбородок Артур вынуждает меня запрокинуть голову. Шея сразу же затекает, неудобно и больно находиться в этой позе. Но Артур смакует каждый момент моего унижения. Ему нравится причинять боль любого сорта.
– Ты не избавилась от выблядка. До сих пор. Я сам избавлюсь. От него и от тебя.
– Где Алекс? – спрашиваю. – Алекс любит меня. Он знает, что ты собираешься сделать?
– Алекс находится там, куда я его отправил. Алекс знает лишь то, что папа решит проблему. Чисто. Как и всегда, – усмехается мне в лицо. – Кто ты такая, что решила, будто сможешь влезть в мою семью? Никто. Ты годишься только на то, чтобы раздвигать ноги. Всё.
– Ребёнок ни в чём не виноват. Мне не нужны ваши деньги…
– Да-да-да! Все вы, алчные стервы, говорите так поначалу. А потом нанимаете крутых адвокатов, делаете экспертизу ДНК и начинаете сосать деньги. Этого не будет. Ты просчиталась. Я уничтожу проблему. Но
