моими занятиями.
– А ты что, дед, – спросил он, – во вторую смену вкалываешь? (Он называл меня почему-то не «старик», а «дед». Наверное, это считалось более современным.)
Пришлось сказать, что я писатель и работаю в основном дома.
Гена это сообщение воспринял спокойно. Даже не поинтересовался, сколько я зарабатываю. Мои знакомые инженеры спрашивают про гонорар, как правило, на второй минуте разговора.
– Ну вот за эту, допустим, книжку, – говорят они, – сколько тебе, если не секрет, заплатили?
А услышав сумму, наморщивают лбы и так, с наморщенными лбами, сидят уже до конца, подсчитывая, очевидно, сколько же это я зарабатываю в год, в месяц, в неделю и в день.
Гена же только сказал: «Тоже хлеб. Дашь потом что-нибудь почитать», – и этим покорил меня окончательно.
Расставались мы приятелями.
– Дед, – сказал Гена. – Ты мне не займешь трешку до вечера? Крановщика надо подмазать – он нам трубы обещал из траншеи выдернуть.
– О чем разговор! – заторопился я, доставая из кармана заранее приготовленную трешку. – О чем разговор.
«Ну вот и славно, – подумал я. – Вот само собой и разрешилось».
…Вечером совершенно неожиданно Гена принес деньги.
Я попытался было отказаться от них, но Гена запротестовал:
– Да ты что! Скотина я разве – с корешей брать.
– Кто это был? – спросила жена.
– Представь себе… – Я растерянно вертел в руках трешку. – Утрешний слесарь… Занял у меня денег, я уж думал – с концом, а вот, пожалуйста. Даже обиделся: с друзей, говорит, не беру… Мы тут, видишь ли, выпили кофе, поговорили по душам…
– О, да ты демократ, – сказала жена.
– Напрасно смеешься! – обиделся я. – Человека не оскорбили чаевыми, не отодвинули от себя сразу – и он сумел это оценить. Вот тебе, кстати, наглядное доказательство.
На следующее утро, в половине седьмого, кто-то позвонил у наших дверей.
Жена, накинув халатик, пошла открывать.
– Там к тебе, очевидно, – сказала она, вернувшись.
Из-за плеча жены возникла честная физиономия слесаря Гены.
– Не разбудил я тебя, дед? – спросил он.
– В самый раз, – малодушно соврал я, кутаясь в одеяло, как индеец. – Только что собирались вставать.
– Кофейку заварим? – улыбнулся Гена. – Вчера с крановщиком поддали – голова трещит, ужас!
Жена принесла нам кофе и обратно ушла на кухню.
Она молчала, но было заметно, что ее не очень радует столь ранний визит.
От Гены это недовольство не укрылось. Он проводил жену насмешливым взглядом и заговорщически подмигнул мне:
– Видал, как хвостом крутит?.. Ты подвинти ей гайки, дед.
– Да нет, она, в общем, ничего, – заступился я за жену, – она добрая.
– Все равно подвинти, – сказал Гена. –
