понял, мьсье, значение наступившего момента, я понял, что на карту поставлены все приобретения десятилетней войны. Я был великолепен. Франция начала последнюю битву, и я являл собою и главнокомандующего, и всю армию.
Я приблизился к молодому человеку, взял его под руку и произнёс:
– Если не ошибаюсь, сэр, вы привезли депешу для лорда Хоксбери?
– Да, – ответил он.
– Я вас уже полчаса жду. Вы должны ехать со мной немедленно. Лорд Хоксбери находится у французского посланника.
Я говорил это так уверенно и просто, что курьер не колебался ни минуты и сейчас же сел в извозчичью карету. Я сел рядом. В душе я так сильно радовался, что мне хотелось кричать.
Курьер Министерства иностранных дел был маленький, тщедушный человечек, ростом чуть-чуть повыше monsieur Ватто. А я, мьсье… Вы видите, каковы у меня и теперь руки, представьте же себе, каков я был тогда, в двадцать семь лет. Ну, усадил я курьера в карету; спрашивается, что мне с ним делать? Вреда без надобности мне причинять ему не хотелось.
– Очень спешное дело, – сказал курьер, – у меня депеша, которую я должен вручить министру безотлагательно.
Мы проехали всю Гарлейскую улицу. Извозчик, повинуясь моим приказаниям, повернул лошадь, и мы поехали назад.
– Вот так раз! Это что ещё за чертовщина?! – крикнул курьер.
– Чего вы кричите?
– Да ведь мы назад поехали! Где же лорд Хоксбери?
– Мы его скоро увидим.
– Выпустите меня! – закричал курьер. – Тут, я вижу, какое-то мошенничество. Извозчик, стой! Стой, тебе говорю! Выпустите меня, говорю я вам!
Курьер стал отворять дверцу кареты, но я его отшвырнул назад. Он закричал «караул». Я зажал ему рот ладонью, но он прокусил мне руку насквозь. Тогда я снял с него шарф и завязал ему рот. Курьер продолжал барахтаться и мычал, но производимый им шум заглушался стуком колёс.
Мы проехали мимо дома министра. Свечи были в прежнем положении.
Курьер на какое-то время успокоился, и я видел в темноте, как он глядел на меня, сверкая глазами. Он был оглушён: когда я его оттолкнул назад, он сильно ударился о стенку кареты. И, кроме того, наверное, размышлял, что ему делать.
Ему удалось наконец сдвинуть шарф. Высвободив рот, он произнёс:
– Если вы меня отпустите, я вам отдам часы и кошелёк.
– Благодарю вас, сэр, но я такой же честный человек, как и вы.
– Но кто вы такой?
– О, вам это совсем неинтересно!
– Чего вы от меня хотите?
– Видите ли, я заключил пари.
– Пари? Что вы хотите сказать? Да знаете ли вы, что мешаете исполнить дело государственной важности? За такое пари и верёвку неплохую дадут.
– Что делать! Я держал пари. Я страшный любитель всякого спорта.
– Достанется же вам за этот спорт! – воскликнул курьер. –
