Святейшего Синода, как водится, мечет молнии, однако у Бенциона Гершевича отличные связи при дворе.
Его рука, будто невзначай, легла Варнаве на плечо. Тот машинально сбросил ее и с подозрением посмотрел на столик перед ними, но ничего плохого там не углядел, только причудливую литровую бутылку с яркой наклейкой: «Пьяная клюква. Уменье Краснобрюхова». Между тем на столах других посетителей лежали длинные прямые трубки с малюсенькими чашечками, а кто-то держал их обеими руками над пламенем маленьких свечек, взахлеб затягиваясь сизым дымком. Носился шалый запашок.
Варнава взял бутылку и налил ярко-красной жидкости в стоящий тут же пластиковый бокал. Глотнув, ощутил густой вкус щедро сдобренной сахаром свежей клюквы и немалую толику алкоголя.
– Градусов двенадцать. Здесь что, все такое пьют?
Варнава с сожалением вспомнил оставленную в его Ветви банку изысканно горьковатого напитка.
– Пятнадцать. Империя диктует моду на все. Лет двести уж как. Во всем мире давятся, но пьют…
– И что ты тут натворил?
Странник снова хихикнул. Его веселье Варнаве все больше не нравилось.
– Убедил графа Палена покаяться перед Павлом Петровичем.
– Поня-ятно, − протянул Варнава задумчиво. – Индийский поход?
– Ага. Великая колониальная держава XIX века. Полный паритет с объединенной Европой династии Бонапартов. Вечный союз двух великих. Потом мировая война, естественно, передел мира… Впрочем, подробностей не знаю, я эту халупу сколотил только чтобы пообщаться с тобой спокойно.
Варнава, вспомнив что-то, оглянулся назад. Сквозь узоры золоченой решетки на большой площади виднелся памятник – всадник в парике и треуголке на вздыбленном коне. Даже в разбавленных электрическим светом сумерках заметен был курносый нос.
– Что-то здесь не так… − заметил Варнава больше самому себе. – А собор что же?
– Думаю, кто-то таки достроил после Ринальди. Побочный эффект.
Рядом с наркотическим павильоном происходило движение. Неверными ногами выходящий через бамбуковую шторку посетитель вдруг откинулся назад и упал на посыпанную песком дорожку. Пока он с дикими воплями бился в конвульсиях, охранник неторопливо вытащил солидных размеров угловатый мобильный телефон и куда-то позвонил. Примерно через две минуты у входа в сквер остановилась большая белая машина с красным мальтийским крестом на дверце. Двое дюжих парней в просторных синих блузах расторопно, но не слишком спешно, подошли к болящему, одним слаженным движением положили его на носилки, закрепили руки-ноги кожаными ремнями и столь же размеренно зашагали обратно к машине.
Варнава все явственнее ощущал тревогу. Искоса глянув на Странника и наткнувшись на тяжелый взгляд в упор, медленно протянул руку к бокалу. Странник последовал его примеру, не отрывая взгляда, сделал солидный глоток.
– А
