стного в тот мерзкий вариант, когда вода льется на тебя одновременно со всех сторон. Хлюпающие звуки моих кроссовок дополняли монотонные шорохи дождя в листве деревьев, окаймлявших аллею вдоль реки. Я старался не обращать внимания на окружающую среду и побыстрее добраться до машины.
«Дома тепло, уютно, я смогу скинуть намокшую одежду», – подбадривал я себя.
Я так и не понял, что толкнуло меня в лоб и остановило. Шустрая бабуля просеменила мимо, свернула к выходу из сквера и скрылась из глаз. Мимолетная тень скользнула между деревьев и растворилась в пелене дождя. А вот она появилась над мертвенно-серыми бликами реки, промелькнула мимо аляповатой клумбы. Силуэт женщины угадывался, но разглядеть что-либо еще: платье, лицо – мешала дождевая завеса. Еще пара молодых людей пробежали мимо, на ходу перебрасываясь шутками. И тут я услышал слабый жалобный писк, доносившийся со стороны реки.
– Ну что еще? – пробормотал я, но, повинуясь собственной сознательности, шагнул в сторону воды.
Его я увидел сразу: маленький облезлый котенок сумел разорвать пакет и, высунув голову, отчаянно мяукал. До пакета было добрых метра полтора. Я посмотрел на свои любимые кроссовки и сделал шаг в воду. Я прекрасно знал, что берега нашей речки спускаются довольно круто, поэтому, когда добрался до цели, вода доходила уже выше пояса. Схватив пакет, я вышел на берег и вытряхнул содержимое на траву. Мяукавший страдалец еле шевелился, а вот второй, чуть крупнее первого, признаков жизни не подавал. Вспомнив навыки, полученные в летном училище, я помассировал тельце и сделал несколько манипуляций. И чудо произошло, котик чихнул и шевельнулся. Проклиная себя за доброту и прочие качества, я помчался к машине. А еще через пару минут тормозил у ветеринарной клиники. Влетев в холл, я осмотрелся и, не придумав ничего умнее, закричал:
– Люди! Есть здесь кто-нибудь!
Тут же вышел мужчина и, глянув из-под модных очков на потоки грязной воды, стекавшие с меня, участливо спросил:
– С чем пожаловали?
Я лишь молча протянул остатки пакета с двумя котятами.
– Хм, смею предположить, что это не ваши питомцы? – доктор смотрел на меня не мигая.
– Сделайте, что надо, я заплачу, – вздохнул я.
– Хорошо, но что с ними будет потом? – доктор продолжал смотреть на меня строго, как учитель на контрольной.
– Если они выживут, то решу, что с ними делать, – я уже начал терять терпение.
Надо ли говорить, что через час я снова загрузился в свою машину, но уже с набором аксессуаров для двух котят, спящих в новой переноске.
Я, наконец, добрался до дома и загнал машину в гараж. Старинный особняк встретил меня уютной тишиной. Я разжег камин, включил музыку, налил коньяк, сел в любимое кресло и вытянул ноги.
– А пошло оно всё – сами знаете куда!
Я пошевелил пальцами ног, и тут же два спасёныша полезли ко мне на колени.
– Вам же еще имена надо придумать, – пробормотал я и помог мелкому забраться. – И зачем мне два кота?
Я лениво допил коньяк и перебрался в уютную постель. Котята последовали за мной и, громко мурлыкая, улеглись рядом. Я не заметил, как уснул…
Безумно-голубое небо наслало свирепый свинцовый дождь. Я задыхался. Бешенные перегрузки просто перестал замечать, как и обращать внимание на звук разрывавшихся снарядов вблизи кабины моего истребителя. Война, есть война! Сегодня ты можешь сбить противника, а завтра могут сбить тебя. Я изворачивался, как мог, но уйти из-под плотного огня, все никак не удавалось. Да еще, крики в гарнитуре, и этот странный мерцающий силуэт у моего лица!
«Смерть! Да это же Смерть подбирается ко мне!» – возникла странная догадка.
– Да фиг тебе! Не дождешься!
И тут я понял, что меня задели. Самолет вмиг стал тяжелым и неповоротливым…
«Что ж, пусть так! Но я жив! Я все еще жив!» – досада, смешанная со страстным желанием выжить, придали сил.
Я направил самолет на склон горы. Если повезет, то покатый склон спасет от жесткого удара. А катапультироваться нельзя! Рано…
– Давай, милый, давай! Еще чуть-чуть, – бормотал я, выжимая остатки устойчивости подбитого истребителя, и нажал кнопку катапульты!
От удара о каменистый склон, я выпал из реальности, и только боль напомнила, что я все еще жив. Боль захватила сознание. Я – сгусток боли. Что в этом бренном теле переломано и порвано определить не получилось. Я решился вздохнуть поглубже и снова увидел полупрозрачный силуэт. Красивая женщина коснулась тонкими нежными пальцами моей щеки, и все – нирвана. А нет, не все! Я знаю, кто эта женщина! Это Смерть! И тут же пронзительная мысль:
Конец ознакомительного
