маленьком каблуке года два назад подарил ей на день рождения Анатолий. Босоножки оказались велики и не подходили по цвету ни к одному из летних платьев, поэтому прочно заняли место на дачной антресоли.
Ядовито-желтый цвет босоножек тоже не гармонировал с голубым сарафаном в белый цветочек, но, видимо, у женщины были веские причины носить такое «убожество».
Женщина неподвижно лежала на обочине, ухватившись одной рукой за блестящий хромированный бампер «Ягуара», другой рукой крепко прижимая к голове измятую грязную тряпку непонятного цвета с бурыми пятнами.
«– Смывайся отсюда, пока тебя никто не видел! – в ужасе закричал внутренний голос Киры и стал нашептывать такие пророчества и перспективы, от которых у нее по спине побежали мурашки. – Хорошо отделаешься, если пойдешь по делу свидетелем, а если как обвиняемая… Зачем тебе ввязываться в это дело? Смывайся пока не поздно, блаженная!»
Если бы она его послушалась!!!
Но женщина застонала, и все предостережения внутреннего голоса тут же вылетели у Киры из головы. Она присела на корточки и осторожно коснулась полного веснушчатого плеча незнакомой женщины.
– Что с вами случилось и куда вас отвезти? Ой!
Пальцы, почувствовав влажную ткань сарафана, невольно отдернулись. Повернув руку, Кира тупо смотрела на испачканные кровью пальцы, не желая верить в случившуюся трагедию.
– Неужели, это я ее сбила???
От страха голова Киры пошла кругом, в горле мгновенно пересохло, и сердце застучало прямо в желудке.
– «Спокойствие! Только спокойствие!» – зашептала она, вытирая о пыльную придорожную траву окровавленную руку. – Здесь надо разобраться… Не могла я ее сбить – машина уже давно стоит на обочине!!!
Ей захотелось очутиться отсюда как можно дальше, чтобы не видеть распростертое на дороге безжизненное тело, чтобы не слышать хриплое дыхание незнакомой женщины…
Но кто же тогда поможет этой несчастной, если не она?!
– «Спокойствие! Только спокойствие!» – словно молитву, шептали Кирины побелевшие губы, и страх, не выдержав психической атаки, отступил.
Трусливо поджав хвост, он отполз в самый дальний уголок души, спрятался в темноте до поры до времени и даже прикрыл лапой глаза.
Не смотря на тридцатиградусную жару, Киру знобило, будто она окунулась в ледяную прорубь, но это было к лучшему: чувства и мысли ее словно заледенели, почти умерли – внутри была лишь колючая ледяная пустота. Холодные длинные пальцы не ощущали безвольную податливость чужого женского тела, липкую густоту крови, пузырящуюся пену минеральной воды. Не чувствовали, а просто делали свое дело: осторожно обтирали лицо женщины влажной салфеткой, бинтовали страшную рану на голове…
«Спокойствие! Только спокойствие!»
«– Вызывай сюда «Скорую помощь», а еще лучше полицию и пожарных – главное, не оставайся одна с глазу на глаз с неприятностями!»
Как
