столу, чтобы обслужить барона и его сына.
«Н-да, – сказал себе Хол. – Официантка явно что-то недоговаривает. Секреты, секреты… Какие на этом поезде могут быть секреты?» Хол задумчиво ковырнул ложкой пудинг.
– Твоя мама готовит лучше, – сказал дядя Нэт, решив, что у племянника отчего-то пропал аппетит. – Вот у неё пудинг так пудинг! Пальчики оближешь, а то и ложку проглотишь.
– Да, у мамы получаются самые вкусные пудинги в мире, – охотно согласился Хол. – Но тот я всё равно съем. Люблю йоркширский.
Поедая пудинг, он искоса наблюдал, как Эми нарезает телятину для барона, который уже заправил за ворот салфетку и теперь, держа вертикально нож и вилку, не отрывал от мяса вожделенного взгляда.
– А вы знаете, что барон является владельцем самой большой и самой продвинутой игрушечной железной дороги в Европе? – вдруг сказал дядя Нэт. – Он сам её и построил.
– Да, я слышал, – кивнул Айзек. – Говорят, если вы будете в Германии и окажетесь поблизости от замка Хоэншвангау, что в Баварии, туда обязательно надо заглянуть. В будние дни замок открыт для посещения.
– Барон является дальним родственником королевской семьи, – сказал дядя Нэт. – Я с ним уже встречался пару раз, но ещё никогда не оказывался в одной компании с его сыном…
Сказав это, он замолчал, потом повернул голову к окну. Хол тоже заметил, что сидевший через проход Эрнст Уайт поднялся и пытается опустить верхнюю часть окна. Когда ему это наконец удалось, он закрепил на раме микрофон с меховой насадкой от ветра, затем подсоединил его к небольшому портативному магнитофончику, который установил прямо на полке вентиляции и обогрева в самом низу стены.
– Зачем он это делает? – шёпотом спросил Хол.
– Записывает звуки дороги, – улыбнулся дядя Нэт.
– Звуки дороги? А зачем?
– Они везде неповторимые, эти звуки. Он любит их слушать, когда сидит дома и вспоминает прожитую жизнь. Стук колёс и пыхтение паровоза марки «А4 Пасифик» для него звучат как симфония.
Дядя Нэт закрыл глаза и придал лицу совершенно благоговейное выражение, как будто он тоже слушал музыку железных дорог. Хол попытался вслушаться, но больше он слышал голос Лидии Пикль.
– Вот ведь как интересно, – тараторила она, пожирая глазами актрису Сьерру Найт. – Ещё на прошлой неделе я читала в журнале, что вы расстались с вашим другой Чэдом. А сегодня сижу с вами за одним столом и разговариваю как ни в чём не бывало! А вы правда родом из Ливерпуля? У вас совсем нет того акцента, с каким там все говорят. Знаете, типа с прищепкой на носу: «Вниманиэ фсэм пасса’ыам! Наш па’ом отп’авляется».
Сьерра Найт на всё это только вежливо улыбалась, а вот мистер Пикль очень громко расхохотался, когда его жена стала передразнивать ливерпульцев.
Эрнст Уайт вздрогнул и укоризненно покачал головой.
Хол наклонился к своему дяде:
– Похоже, здесь не все любят этого мистера Пикля?
– Есть
