не хочет? – поинтересовался я.
– Гэтсби. Кто-то говорил мне… – обе девушки и Джордан наклонились друг к другу заговорщически. – Кто-то говорил мне, что о нем идет молва, что он будто бы однажды убил человека.
У всех нас прошли мурашки по коже. Трое мистеров Мамблов наклонились вперед, с интересом прислушиваясь.
– Я не думаю, чтобы дошло до такого, – скептически рассуждала Люсиль. – Скорее всего, он просто был немецким шпионом во время войны.
Один из Мамблов кивнул головой в подтверждение.
– Я слышал это от человека, который все о нем знает, который вырос вместе с ним в Германии, – заверил он однозначно.
– О, нет! – сказала первая девушка. – Он не мог быть шпионом, потому что во время войны он был в американской армии. – Когда наше доверчивое внимание снова переключилось на нее, она наклонилась к нам с энтузиазмом. – А вы понаблюдайте за ним в те моменты, когда он думает, что на него никто не смотрит. Клянусь вам: он убил человека.
Она прищурила глаза и задрожала. Люсиль задрожала. Все мы повернулись и посмотрели вокруг, ища глазами Гэтсби. Вот настоящее доказательство того, что он вызывал романтические домыслы о себе: о нем шептались те, кто находил в этом мире мало такого, о чем нужно говорить шепотом.
Первый ужин, – еще один должен быть после полуночи, – уже подавался, и Джордан пригласила меня присоединиться к ее компании, сгруппированной вокруг стола в другом конце сада. Она состояла из трех супружеских пар, а также ухажера Джордан – настойчивого студента, непрестанно делающего грубые намеки с сексуальным подтекстом и очевидно уверенного в том, что рано или поздно Джордан отдастся ему или хотя бы потеплеет. Не разбредаясь по саду, эта компания, исполненная чувства собственного достоинства, хранила однородность, взяв на себя функцию олицетворять степенную аристократию Ист-Эгга – пригорода, который снисходит до Уэст-Эгга, тщательно храня себя от его спектроскопического веселья.
– Уйдем отсюда, – прошептала Джордан после несколько бессмысленно и пусто проведенного получаса. – Это для меня слишком вежливая компания.
Мы встали, и она объяснила окружающим, что мы идем искать хозяина: «Я ни разу не подходила к нему, – сказала она, – и мне от этого неловко». Студент кивнул с циничным, меланхоличным видом.
Бар, куда мы заглянули в первую очередь, был забит людьми, но Гэтсби среди них не было. Она не могла обнаружить его с верхней ступеньки лестницы, и его не было также и на веранде. Мы наугад толкнули какую-то очень солидную дверь и вошли в библиотеку в готическом стиле с высоким потолком, обшитую резными панелями из английского дуба и, вероятно, перевезенную в таком виде из каких-то заокеанских развалин.
Плотный, средних лет мужчина в огромных очках типа «велосипед» сидел слегка подшофе на краю огромного стола, уставившись то и дело мутнеющими глазами на полки книг. Как только мы вошли, он быстро развернулся на столе и осмотрел Джордан с головы до ног.
– Что
