а куда мы идём?
– В парк – обниматься, где лавочки, кусты и фонтаны! Покажешь мне свои трусики и снимешь их.
– Что? Трусики? О Боже! А-ха-ха-ха, да, не-е-ет! Они очень красивые!
– Какой смысл их надевать, красивые, если я их не вижу? Я люблю тебя! Хочу схватить и целовать твою попу.
– А-ха-ха-ха! Но ночь ещё не закончилась. О-о-они-и очень-красивые-ее! И эротичная попа! (Он целовал, а она улыбалась, у неё была очень красивая улыбка.) Сегодня real adventure, милое, незабываемое приключение! В Москве очень весело, а ты, Поэт, суперкрасивый и очень крутой.
– Ты сводишь меня с ума, танцовщица…
Она вновь улыбнулась ему, выпила шампанское из горла, облилась (любовь и молодость всё прощает), засмеялась и закричала:
– Ой, мамма мия! Моя грудь в шампанском! А-ха-ха. Ох, как м-мне хорошо с тобой! О-о, красавчик! Baciami, ещё сладко целуй! Ах, губы твои! Они у тебя очень талантливо вкусные, что ли. М-м-м, ещё поцелуешь меня?
– Мэри! Запомни этот день.
– Зачем?
– С него у нас начинается вечность. Веришь мне, счастье моё?
Поцелуи-объятия-желания, Мэри была счастлива и весела, в бутылке ещё оставалось шампанское, и главное, он был рядом – сильный, умный и нежный. А ей всегда нравились смелые парни!
Поэт и Мэри пошли в обнимку по набережной в Парк Горького. Везде музыка, шум, смех, молодёжь. У Мэри от выпитого шампанского стал чуть косить один глаз, и она стала ещё более смешной и беззащитной. Поэт влюбился отчаянно, глаза целовали быстрее рта:
– Я хочу тебя!
Он смотрел на неё, приставал, целовал, а она смеялась и говорила:
– Нет—нет! И даже не надейся, минета не будет.
– А-ха-ха!
Но в этот момент она сама очень сильно хотела, чтобы он не сдавался. И, упрямый, красивый, любил только её!
– Нет, нет, Поэт! А-ха-ха-ха!
– Ты выпить не хочешь?
– Что? Секс? Что я не хочу?
– Выпить шампанское! Саксофон, танго и блюз?
– О Боже! Прекрасно!
Поэт повёл Мэри в центр Парка, в ресторане на пруду они купили ещё бутылку шампанского и танцевали под музыку блюз.
– Поэт, а ты хорошо танцуешь.
Тихо звучал саксофон, Поэт гладил Мэри по волосам, а она прильнула к его плечу. Поэт то отпускал партнёршу на вытянутую руку, то нежно прижимал к себе, глядя ей прямо в глаза. Мэри была очень красивая и танцевала эффектно (сексуально двигала бёдрами). А затем они сидели за столиком напротив Голицынского большого пруда:
– Мэри, ты мне очень… кх… нравишься. М-м?
– Но, помилуй, Поэт, это не причиняет мне никакого волнения, я говорю тебе – ты публично должен встать на колени передо мной и признаться в любви, так пишут в романах.
– Что?
– А-ха-ха! Как же ты сочиняешь стихи?
– Стихи? А-ах, стихи – я составляю план жизни на год и в конце
