прихода, ввести на заводе элементы коммунизма.
– Какие это?
– Допустить рабочих до участия в прибыли.
– Да они пустят все на зарплату! Это порочный путь. И потом: где здесь Маркс и Энгельс?
– Можно часть прибыли пустить на сувениры: открытки, посуда, трикотажные изделия. На них можно поместить портреты наших бородатых наставников и цитаты из их произведений. Рабочие будут знать, кому они обязаны благоденствием и процветанием.
– Это не наш путь, батенька! – вскричал Владимир Ильич. – Мы, марксисты, могильщики капиталистического строя. А вы хотите нас, революционеров, превратить во всамделишных капиталистов. А как же революция?
– А может, она и не нужна? Революция – это стрельба, кровь, жертвы. А я предлагаю путь мирных перемен. Без бурь, катаклизмов и потрясений.
– Да вы настоящий ревизионист, батенька! Пролетариат не простит нам подобного предательства!
– Зря упрямитесь. Собственность можно оформить на подставных лиц. Пролетарии ничего не узнают.
– Нет, нет и нет! Не позволим!
– Не дадим! Направим деньги в фонд революции!
– А как же рабочие? Что им?
– Ощущение причастности к большому и важному делу!
Бронштейн развел руками и прекратил спор. Его даже хотели исключить из кружка. Если бы однажды его финансовые идеи не пришли марксистам на помощь.
Большой совет
Новый подход к деятельности кружка заметно двинул марксизм вперед. Число революционеров в кружке непрерывно росло. Их голоса день ото дня становились звонче и громче, аппетит улучшался. И на лицах заиграло выражение сытости, довольства и уверенности в завтрашнем дне. Расширенное учебой сознание пролетариев породило удивительные результаты. Рабочие твердо вступали на революционный путь. Они не собирали булыжники для грядущих битв, не искали подручный материал для баррикад и вообще не рвались немедленно совершить революцию. Они бросали работу, семью и оседали в кружке. В предвкушении обещанного им светлого будущего. Занятия они не посещали, мотивируя глубоким знанием марксизма и верой в него, а появлялись непосредственно к застолью. Да еще и требовали революционных льгот – бесплатной водки и денег на карманные расходы.
Затратная часть быстро росла. Кружку грозил финансовый крах, марксизму – тишина и забвение. Владимир Ильич попытался поднять входную плату с гривенника на пятиалтынный. Тут возроптали пролетарии:
– Почему такое неравенство? – возмутились они. – Мы отдаем последнее, а бездельники и дармоеды проходят бесплатно.
– Это ошибочное мнение, – вступился за своих вождь гегемонов. – Революционеры вовсе не бездельники и дармоеды. Они – приводные ремни революционного процесса.
– А кто же мы? – опешили пролетарии.
– Вы – двигатель революции.
– В чем же разница?
– Они готовят революцию, а вы будете ее совершать. Но сейчас вы работаете и получаете
