народом улицу. Или собственную комнату. Но перед мысленным взором нарисовалась неожиданная картина. Не пейзаж, а портрет.
Аня увидела незнакомого старика, совсем седого, с густой бородой, с сетью лучистых морщинок на лице. Глаза, тёмные, почти чёрные, совсем не выцветшие с годами, смотрели внимательно, спокойно и мудро, и взгляд был почти осязаем, словно и не видение, а живой человек стоял перед девочкой.
Старик протянул к Ане руку, и словно лёгкий тёплый ветерок ласково дунул в лицо. И глаза сами распахнулись, и опять кругом царил только мрак.
Кажется, у Ани от страха уже крыша едет и коленки слегка дрожат.
Придётся все-таки сесть.
Нет! Лучше прислониться к стене. Надёжней. А совсем хорошо было бы спрятаться за ближайшим углом. Тогда эти шутницы, Плаксина с Куликовой, сами испугаются, открыв дверь и нигде не найдя одноклассницы.
Аня вытянула вперёд руки, неуверенно шагнула, надеясь сразу же нащупать кирпичную кладку стены. Она не обнаружила ничего, зато поняла – любое касание здесь окажется неожиданным и пугающим. Потому как неизвестно, на что наткнёшься.
Вот если бы темноту можно было раздвинуть. Как занавески поутру, впуская в комнату добрый солнечный свет. Или как воду, плывя брассом.
И Аня почти неосознанно развела руки, будто толкнула створки ворот.
Неожиданно в лицо ударил свет, накатил на мрак встречной волной. Не слишком яркий, сдержанный, но всё равно немного ослепивший. Что-то непонятное, призрачное заколыхалось перед глазами.
– Ворожцова! – громко раздалось за спиной, покатилось по подвалу, сотрясая воздух, отскакивая от стен.
Аня вздрогнула, подалась назад.
Свет больше не бил в глаза, наползал на мрак через распахнутую настежь дверь.
– Ворожцова! Ты где? – взрослый голос, сердитый, недовольный, но и встревоженный. А следом девчачий, звенящий, испуганный: – Анька! Выходи! Ты чего? Анька!
Три тёмных контура на фоне светлого прямоугольника.
Плаксина, Куликова и… завхоз Лариса Евгеньевна
Аня на автопилоте направилась к выходу..
– Ворожцова, вот скажи! Чего ты в подвале забыла? Ну что за дети? На секунду дверь открытой не оставишь. И ладно бы малышня, мальчишки. Их вечно тянет куда не следует. Но ты ведь взрослая девочка, Ворожцова! Какого лешего тебя туда понесло?
***
Нет! Больше Лариса Евгеньевна подвал открытым не оставит. Даже если понадобится отойти всего на миг, на сотую долю секунды. Любой незапертый проход притягивает детей как магнит.
Завхоза и не было-то всего пять минут, а тут уже сюрпризы.
Ещё спускаясь по лестнице, Лариса Евгеньевна заметила возле подвальной двери двух этих девиц из восьмого и сразу заподозрила неладное.
– Ну и что мы тут делаем? – поинтересовалась она, сурово взглянув на девчонок с высоты лестничного пролёта. – Кого вы там заперли?
Куликова
