по всей Неве, и тогда скорей пробежать по Большеохтинскому мосту до башен на середине и бросить с высоты ключ в эту черную, парящую водяную рану… И сделать вид, что никаких Катьки и Митьки не было вообще.
Дома после школы Мишка дала Катьке полдник: молока с крошащимся кексом из ларька хлебозавода, где все стоило в три раза дешевле, чем в нормальном магазине. На миг показалось, что из пакета течет черное молоко. Отец давно не появлялся, мама дала на прошлой неделе только тысячу, от которой осталось рублей триста. Но ничего, есть картошка, макароны и пара банок рыбных консервов, а в баночке на окне из луковицы прорастают толстенькие темно-зеленые перышки, их скоро можно будет срезать и посыпать картошку, Катька такое любит. И мука есть, и три яйца, на ужин можно взять одно яйцо и замешать оладушки, как когда-то научила бабушка Лена. Катька с вареньем слопает все и еще попросит… Изюмины из Катькиного кекса казались похожими на давленных жуков, и она скорей отвернулась. Молока тоже надо оставить на утро, чтоб сварить овсянку, и Мишка немного долила Катьке в кружку и спрятала пакет в холодильник. Оглядывая почти пустые полки, подержалась за браслет: все будет нормально. Родители про них помнят и без еды не оставят. Наверно.
Она ушла в детскую и села за уроки. Взяла учебник, полезла в ящик за тетрадкой по физике – рука скользнула по белой коробочке из-под черного браслета. Зачем-то – наверно, в глупой надежде, что чудеса случаются – Мишка достала и открыла ее, вынула визитку: сайт «Волшебные украшения». И больше ни слова. Но ведь черный браслет правда обладает каким-то волшебством уверенности, иначе разве вылезла бы она сама из всех своих двоек? Разве смогла бы день за днем строить невидимую стену, за которой так спокойно? Она посмотрела на браслетик на руке: в черной гладкой поверхности отражался перевернутый мир. Мишка включила ноутбук и набрала адрес сайта… И на нее дружелюбно взглянула та черная дама.
2
На следующий день с пятого урока пошел крупный снег, и они под этим нежным редким снегом ждали черную даму на углу у школы. Катька, впрочем, не понимала, кого и зачем они ждут, но терпела: Мишке надо –значит, надо. Мишка устала: едва высидела шестой урок, и теперь сознательно, через силу заставляла себя стоять прямо, развернув плечи – не хотела показаться жалкой. А из Катьки била энергия – библиотекарша за подклейку малышовых книжек только что угостила ее чаем с пряниками. Она крутилась вокруг Мишки, пританцовывала, ловила на розовый смешной язык снежинки, вертела перед Мишкой пряником:
– «Пряник мятный, ароматный, удивительно приятный!» Мишка, ну ты что, не помнишь, это же из этого… Из Чуковского, про крокодила! Мишка, ты почему пряник не хочешь? Я для тебя нарочно взяла! Ты ж в обед вообще не поела, я видела!
Из-под белой шапки у нее выбились казавшиеся шоколадными косматки, глазищи сияли и цветом тоже были ну точно как круглые шоколадные конфеты. Когда-то мама и самой Мишке говорила, что у нее глаза шоколадного цвета.
