на то, что ты проклятие, – прикинул Бальвир шансы на успех.
– Согласен. И я думаю… – Вальдерас многозначительно посмотрел на друзей. – Я уверен, что нам нужна поддержка кого-то из военачальников. Если армия встанет за нас, пусть все эти интриганы плетут заговоры в Запределье.
– А армия встанет за нас? – скептически спросил Бальвир.
– Я был на военных советах и слышал ропот на Нардха. Если я докажу, что приведу Ульм к победе, найдутся такие, которые не захотят менять династию во время войны.
И они начали обдумывать план, шаг за шагом. Им не верилось в счастливое его осуществление, но лучше уж было рискнуть в борьбе за царский венец и Ульм, чем стать безвестными скитальцами, бесславно спасающими свои жизни.
В торговые ворота Ульма они проехали в повозке мельника, скрываясь от стражи среди мешков с мукой. Чтобы не рисковать жизнями друзей понапрасну, Вальдерас оставил их в одной из портовых таверн. Сам же, надвинув на лоб капюшон плаща, отправился к дому военачальника Сотхара.
Гвардейцам у входа Вальдерас назвался вестником убитого первого амира.
– Радхан Шелвис просил передать важное послание господину Сотхару в случае своей гибели, – многозначительно объяснил он воинам, скрывая лицо капюшоном и молясь Атальпас, чтоб его расчет на дружбу между первым амиром и Сотхаром оказался верен.
Поколебавшись и решив, что само по себе признание в связи с первым амиром – рискованный шаг, доказывающий честность помыслов, гвардейцы пропустили посланника, а рабыня проводила его в теун и попросила ждать.
Часы тянулись. Вальдерас обдумывал ясные и простые слова, которые убедили бы Сотхара присоединиться к нему. Но юношу не оставляли беспокойство и страх, что прославленный военачальник прикажет арестовать его и препроводить к Нардху.
Раздались чеканящие шаги. В теун вошел Сотхар. Царевич откинул капюшон.
– Господин Сотхар, приветствую. – Тянуть было ни к чему, Вальдерас решил сразу выяснить, захочет ли военачальник с ним разговаривать или с ходу закует в цепи.
– Царевич?! – Сотхар не ожидал увидеть его, но тем не менее уважительно склонил голову и прижал правую ладонь к левому плечу.
Расценив этот жест как добрый знак, Вальдерас продолжил:
– Ты веришь, что мы с господином Радханом – предатели? – Он намеренно назвал первого амира по имени, надеясь, что оно оживит магию дружбы, которая вынудит Сотхара слушать его благожелательно.
Но военачальник колебался с ответом.
– Сотхар, ты, не боящийся ни меча воина, ни кинжала убийцы, не должен робеть перед звуком слов и правдой, стоящей за ними. К тому же, – Вальдерас грустно усмехнулся, – что бы ты сейчас ни сказал, я не смогу использовать против тебя ни слова. Меня объявили предателем, и мое слово против твоего не стоит ничего.
Сотхар жестом пригласил юношу за чайный столик и уселся сам. Некоторое время он молча изучал прихотливый узор,
