Все маленькие достижения, постепенное возвращение чувствительности… всё было потеряно. Правая рука безжизненно повисла и совсем не собиралась слушаться.
Аристарх, наконец, догадался, о чём идёт речь, и задумчиво произнёс:
– Готов поклясться, совсем недавно с Вашей рукой всё было в порядке.
Он говорил правду. Бродяжница постаралась припомнить, когда это началось. Необъяснимое ощущение угрозы… Линёна, привалившаяся к дереву… Так и есть! Чтобы заставить девушку сосредоточиться на случившемся, Бродяжница взяла её лицо в свои ладони…
– Я не знаю, как такое вышло, – беспомощно прошептала она.
Аристарх медленно кивнул, находясь в глубокой задумчивости, а чуть погодя сказал:
– У меня есть идея, которую не мешало бы проверить. Давайте как можно скорее переберёмся в лагерь.
Бродяжнице оставалось только согласиться. Она пыталась отстоять право тянуть хотя бы одну из лямок, приделанных к нартам Линёны, но получила вполне недвусмысленный отказ. Правильное волевое решение Аристарха не поддавалось оспорению. Теперь девушка с трудом старалась не отстать от нарочно замедлившего ход врачевателя. Он терпеливо следил за тем, чтобы не разогнаться и не потерять замыкающее звено их странной процессии.
Лагерь предстал пред путниками неожиданно, словно вырос из одного особенно большого сугроба. Здесь стояла сработанная на славу палатка, заметённая снегом и больше смахивающая на берлогу, было огорожено и обложено камнями кострище. В походной бадье блестела талая вода. Хозяин этого великолепия встречал гостей, стоя немного впереди и скрестив руки на груди.
– Ухмарь! – приветствовал друга Аристарх.
Тот пожал протянутую руку и усмехнулся в одному ему свойственной манере:
– Аристарх, дружище! Бродяжница? Не ждал Вас увидеть. Сегодня.
Едкая оговорка в который раз напомнила Бродяжнице о её ошибке. Она постаралась не опалить собеседника гневным взглядом и покладисто склонила голову:
– Ухмарь…
– Ухмарь! Ты долго будешь раскланиваться или всё-таки поможешь? – неожиданно резко сказал Аристарх.
Ухмарь весело тряхнул головой:
– Конечно, друг мой!
Вместе они быстро перенесли Линёну в надёжное укрытие и сами на какое-то время пропали из виду. Бродяжница не знала, куда себя деть. Все остававшиеся у неё силы поглотил конечный предрассветный переход, её била крупная дрожь. Угли едва тлели, костёр не приносил тепла, но она устроилась близ него, оперевшись спиной о старую осину.
Когда из палатки показался Ухмарь, он заговорщицки ей подмигнул, усаживаясь напротив:
– Аристарх знает своё дело, это точно… Выгнал меня. Даже друга не хочет посвящать в секреты…
Бродяжница вполуха слушала пустую болтовню, возможно, слишком пристально рассматривая собеседника. Его контуры расплывались.
С тревожной морщинкой, залёгшей у губ,
