наверное в парке и идиотский сон приснился, – утешила я себя.
Машинально я подошла к камню и дотронулась до него.
– Ай. По руке словно ударила маленькая молния, палец обожгло холодом, а последняя фаланга покраснела и потеряла чувствительность. Линии на камне, которые я приняла за прожилки, на секунду вспыхнули пурпурным цветом и потухли.
Отскочив, я принялась дуть на палец. – Блин, как больно-то!
Ноги подкосились и медленно осев на землю я невидящими глазами уставилась на траву. В свете огромной, хотя и тусклой луны, она казалась цвета осенних кленовых листочков. Сорвав травинку я повертела её перед лицом. Пряный запах, ощущавшийся в воздухе резко усилился, словно растёртый миндаль смешали с мёдом, приправив эту смесь малюсенькой капелькой свежего апельсинового сока.
Сидя как сомнамбула, я тупо уставилась на траву чувствуя постепенно стихающую боль в пальце.
Из состояния полного ступора меня вывел раздавшийся вдалеке стук копыт. Я мгновенно вскочила и уставилась в темноту. Звук стал громче, и вскоре на холме к северу показались неясные силуэты пятерых всадников. Меньше чем за две минуты они преодолели разделяющее нас пространство, и остановившись немного не доезжая камней, спешились. Один из них, человек с капюшоном на голове, шагнул вперёд и предмет в его вытянутой руке засиял ярким белым светом.
Затравленно оглядев прибывших я уставилась на одного из их «коней», и инстинктивно отшатнулась назад. Почти ничего от тех добрых лошадок с земли не было в этом странном животном. Словно неведомый сумасшедший гений скрестил лошадь и рептилию. Тело, покрытое до самых копыт или лап, обутых в подобие невысоких металлических сапожек, зеленоватой сверкающей чешуёй. Вытянутая морда с двумя большими, защищёнными костяными наростами, умными, с черным прямоугольным зрачком, глазами. И словно в насмешку, у этого создания оказалась прекрасная золотая грива и столь же великолепный пышный хвост.
Всадник, спрыгнувший с коня последним, словно сошёл со старинной средневековой гравюры о рыцарях. В тёмных кожаных штанах выглядывающих из под кольчужной рубахи с надетым поверх красным сюрко с изображением короны внутри пирамиды. На боку – видавшие виды ножны из которых выглядывала потёртая рукоять меча. Коротко остриженные волосы покрылись дорожной грязью, а на лице, как и у солдат, была намотана защищающая рот и нос от пыли тряпка.
Он посмотрел на меня и повелительно произнёс короткую фразу. Я честно постаралась разобрать хоть что-то в этой мешанине звуков, но язык оказался совершенно незнаком.
– Простите, ничего не понимаю…
Услышав мой голос рыцарь над чем-то задумался, помрачнел и повторил фразу на другом языке.
– Не понимаю, – я беспомощно оглянулась вокруг.
На лице рыцаря появилось нечто похожее на интерес. Он сделал шаг вперёд, когда человек в мантии достал из кармана небольшую красивую подвеску с несколькими
