Очень самоуверенные, особенно Сабрина и Тэмми, они сильно отличались от Энни, как и ее жизнь отличалась от жизни каждой. Во многих отношениях у нее было больше общего с Чарли, чем с ними, хотя она любила их больше жизни. Существовавшая между ними сестринская связь была священна для каждой из них.
Энни устроилась в кресле, настроившись на короткий перелет до Парижа. Рядом с ней сидела пожилая женщина, которая летела навестить свою дочь. Когда они приземлились, Энни побродила по парижскому аэропорту. Чарли позвонил ей на сотовый, как только она его включила после приземления.
– Я уже скучаю по тебе, – печально сказал он. – Возвращайся. Что я буду делать без тебя целую неделю? – Он обычно не демонстрировал так настойчиво свою привязанность, и это обстоятельство тоже тронуло ее. Они проводили вместе столько времени, что ее отъезд стал тяжелым испытанием для обоих. За последнее время они сильно привязались друг к другу.
– Желаю тебе хорошо провести время в Помпеях, – сказала она, – а я вернусь через несколько дней. Я привезу тебе арахисового масла, – пообещала она. Он жаловался, что скучает по арахисовому маслу. Энни ни по чему, что оставила в Штатах, не скучала, кроме своей семьи. Во всем остальном жить в Италии ей очень нравилось, и она полностью адаптировалась к культуре, языку, обычаям и пище за последние два года. По правде говоря, приезжая в Штаты, она всегда испытывала своего рода культурное потрясение. Там ей не хватало Италии больше, чем не хватало Штатов в Италии, и этим отчасти объяснялось ее желание остаться в этой стране. В Италии она полностью чувствовала себя дома, как будто это место было создано для нее. Ей не хотелось расставаться с Италией, чтобы по желанию Чарли через шесть месяцев вернуться в Штаты вместе с ним. Она разрывалась между любимым человеком и местом, где чувствовала себя комфортно и легко, словно прожила здесь всю жизнь. К тому же Энни бегло говорила по-итальянски.
Самолет «Эр-Франс» вылетел из аэропорта Шарля де Голля точно по расписанию. Кэнди вылетела из того же аэропорта шесть часов назад, но не захотела ждать, чтобы лететь вместе с Энни, что объяснялось главным образом тем, что Кэнди летала первым классом, а Энни – эконом-классом. Правда, Кэнди на это сама зарабатывала, а Энни – нет. Ей и в голову не пришло бы лететь первым классом за счет родителей, а Кэнди говорила, что скорее умрет, чем полетит эконом-классом, втиснутая в кресло между соседями так, что не только прилечь, а даже ноги вытянуть невозможно. В первом классе кресла превращались в приличные постели, и она не хотела обходиться без этого удобства. Они увидятся с Энни дома. Кэнди хотела было предложить оплатить разницу в стоимости билетов, но отказалась от этой мысли, зная, что Энни не потерпит благотворительности со стороны сестры.
Энни вполне устраивало кресло в эконом-классе. И хотя она грустила по Чарли, ей не терпелось поскорее увидеться с семьей. Она с улыбкой откинулась на спинку кресла и закрыла глаза, думая о родителях
