сна.
Удостоверившись в отсутствии ошибок, Лутида покинула кодовый редактор. Ощущения тела возвратились. Взгляду предстала комната с нависающей над койкой консолью. Оторвав голову от подушки, она подняла онемевшее от неподвижности тело. Мышцы заныли, к горлу подступила горечь.
Дрожащими руками Лутида потерла зудящие глаза. Под койкой тихо шуршал принтер, печатая кристаллы из композитного полимера. Ее детище готовилось увидеть свет. Было достаточно двадцати кристаллов, чтобы обеспечить безбедное существование на месяц. Но обычно количество проданных кристаллов превышало тридцать.
Лутида создавала искусственные сны для людей с повышенными требованиями к отдыху. Ее сны отличались от бесплатных снов общего пользования тем, что почти не обращались к воспоминаниям, а извлекали нужные образы из подсознания. Спящий получал приключение, неотличимое от действительности, в дебрях своих тайных желаний и страхов.
За многие годы создания искусственных снов Лутида уяснила – желания и страхи должны пересекаться. В умелом чередовании желаний и страхов заключался залог успеха. Без успеха ей давно пришлось бы либо стать частью персонала Корпорации, либо покинуть Ксат. А Катакомбы были не таким уж плохим местом для человека на транзите.
Вдыхая запах расплавленного композитного полимера, Лутида сняла теплую пижаму. В треснутом зеркале, висящем на стене, она с тоской изучила свое отражение. Тело требовало улучшения. Ее молодость увядала – лицо покрывала сетка мелких морщин, дряблый живот выдавался вперед, бедра утратили упругостью.
Одевшись, Лутида покинула комнату. В столовой она заметила Нидена и Реверса. Ниден размахивал руками перед Реверсом, поглощающим завтрак. После трех суток написания искусственного сна ей не повредило бы пообщаться с персоналом Корпорации, чтобы узнать последние новости.
Получив выданные регидрат-конвертером за полную цену лоток еды и одноразовый стакан кофейного напитка, Лутида села напротив Нидена и Реверса. Реверс постукивал искусственными ногами по полу, глядя на нее исподлобья. Ниден потягивал кофейный напиток.
– Тебя давно не было видно, – сказал Ниден. – Как твое самочувствие?
– Было бы лучше, если бы Одлим вернул долг. – Лутида посмотрела на Реверса. – Ты собираешься отдавать долг?
Сунув руку в карман куртки, Реверс положил на стол несколько засаленных колониальных банкнот.
– У нас к тебе разговор, – проговорил Ниден. – Ты слушаешь?
– Прекрасно. – Лутида забрала банкноты. – Давай поговорим. Хочешь получить какой-нибудь особенный сон?
Ниден показал барьерный фильтратор с потемневшей тройной спиралью.
– Знаешь кого-нибудь, кто умеет восстанавливать?
– Нет, – покачала головой Лутида. – Я считаю, что бафи – глупость.
– Я предупреждал, – пробормотал Реверс. – Она на транзите. Ей все равно. Корпорация не будет прожаривать ее извилины.
– Ты помнишь свое прошлое? –
