взгляды встретились, и я снова потеряла дар речи. Он стрелял в меня взглядом на поражение… Так мне казалось.
– Да… все еще… – очень тихо произнесла я, кое-как, собирая рассудок в кучу и постаралась отвести взгляд.
Макс начал наливать себе виски.
– Как там Вашингтон? – я подавилась, не сразу осознавая, откуда он знает про Вашингтон. Но потом поняла, что кто-то да рассказал ему в любом случае…
– Прекрасно. Знаешь, это действительно неплохой город для жизни…
Макс уселся на диван, прямо напротив меня и я слегка натянула платье ниже, надеюсь, он не заметил.
– Тебе нравится? – и снова молния, быстрый и резкий взгляд, сжигающий до тла.
– Пожалуй, да… Вашингтон более спокойный и размеренный, и, тем не менее, там не меньше перспектив, – попыталась объяснить я. – А как тебе Нью-Йорк? Уже освоился?
– Теперь это мой второй дом, не иначе! – весело ответил Макс, делая глоток виски. – Этот год был веселым и незабываемым.
Что?
Пауза.
Шок.
Веселым и незабываемым?
А чего ты ожидала Ханна, что он будет страдать так же, как и ты? Радуйся, что он смог отпустить.
– Рада слышать. Очень, – єто было искренне. Я хотела лучшего для него. И для себя.
– Как дела у Роберта? – черт, этот разговор нас может завести к ненужным воспоминаниям.
– Все хорошо. У него очень много проектов, просто нарасхват! – я гордилась успехами друга.
– А у тебя? – он поглаживал стакан большим пальцем правой руки, привлекая моё внимание.
– Эм, у меня все неплохо… устроилась в The Washington Post… – я заерзала на месте. Про работу администратором рассказывать было нечего.
– Ничего себе! Мои поздравления! – воскликнул Макс, поднимая бокал вверх.
– Спасибо… – я натянула улыбку.
Лицо парня изменилось, он присел ближе.
– Что не так, Ханна? – с беспокойством спросил он.
– С чего ты взял? – я удивилась.
– Ты всегда морщишь лоб и твой мизинец подрагивает, когда ты пытаешься скрыть свое недовольство… – моё сердце пропустило один удар… еще один… Как… откуда он знает… помнит…
– Удивительно, что ты помнишь… – не смогла не озвучить я свои мысли.
– Я много чего помню, поверь, – его голос был таким уверенным и таким родным снова.
– Что ж, ты прав… The Washington Post – это отличная перспектива, но совершенно неинтересная, если честно… Никакого творчества, – призналась я, принимая поражение.
– Тогда почему ты там работаешь? – он был искренне удивлен.
– Не знаю, просто привыкла, наверное, к этому месту…
– Прошлая Ханна не допустила бы этого, – он слегка наклонил голову в бок, заглядывая в мои глаза. От этого его волосы упали на лоб, хотелось дотронуться до них…
– Прошлая
