на роспись потолков, и резные колонны.
– Здесь эпоха каменного века, – и он показал на стеллажи и восстановленный облик людей древности.
Ильда глянула на висевшие бивни мамонта, хотела погладить, но тут же отдернула руку, словно вспомнив.
– Мне нельзя, – тихо прошептала она.
А посмотрев на фрески Васнецова, только изрекла:
– Кто же охотится на Индрик-зверя?
Сунгирских близнецов разглядывала долго, особенно их мамонтовые копья. И тихо-тихо произнесла:
– Неужто они первую усыпили?
Зато зал бронзового века просто лишил её покоя. Ильда долго смотрела на экспонаты, прочитала каждую этикетку, разглядывала андроновский сосуд с изображением колесницы. Лодку, выдолбленную из целого ствола дерева.
– У нас по другому строили. Лодьи длиной, – и она пересчитала сажени в метры, – четырнадцать метров. Кожаные они были, ребра китовые, и только нижний брус дубовый.
– И крепкие были?
– И на Алатырь ходили, и на Грумант. И ко мне, на Запретный. Но туда только я путь ведаю, – гордо заявила она.
Вещи из Бородинского клада впечатлили её, но увидев Серебряные копья, сказала, показав на них Илье:
– Это против моего воинства. И знаешь сколько они стоят? Ценой каждое копье, как целое стадо коров.
У стенда Сейминско- Турбинской культуры остановилась надолго, опять увидев Серебряные копья, и искривленные ножи, названные здесь серпами. Но она лишь качнула головой, не соглашаясь:
– Это, – и она показала пальцем, – голову брить. Бритва.
– И что, все головы брили? – удивился Суров, – прям наголо?
– Нет, зачем? клок волос, косичку оставляли на затылке справа. Вожди не брились.
Дальше пошли эпохи, про которые она не знала, и лишь молча смотрела на древности скифов, греков, хотя и узнавала подобное.
– Сколько значит времени прошло, как я спала?
– Где- то пять тысяч лет, – ответил юноша, – ты хорошо сохранилась, – попробовал пошутить он.
Осмотрела и славянские артефакты, и дальше, культуру Руси от Киевской до Московской, изучая всё досконально. Поднялись и на второй этаж, мимо парадной кареты. 18 и 19 век впечатлил её меньше.
Не пропустила она и сам Кремль, так что домой вернулись совсем поздно.
***
Ночь в семье Сурова была неспокойной, как у деревенского фельдшера. Царевна была просто целительницей, но этого она ждала и боялась.
Позвонили в дверь, Ильда вскочила, и подошла, спросив как учили:
– Кто?
– Помоги, спаси, – сквозь слёзы услышала она.
Целительница быстро оделась, вышла из квартиры и захлопнула дверь за собой, увидев девочку-подростка, размазывающую слёзы по щекам.
– Пойдём, – ребенок потащил девушку за руку, – быстрее…
Лифт
