что все бумаги сейчас у главного бухгалтера. Роберт попросил провести к нему, и после настойчивых просьб девушка согласилась проводить его на второй этаж. Стоя перед дверью кабинета главного бухгалтера Роберта охватило какое-то странное беспокойство, нечто вроде холода, пробежавшего по спине.
– С Вами все в порядке? – Спросила девушка-администратор.
– Да, все нормально. Спасибо, что проводили.
Он постучал и за дверью одобрительно ответили, что можно войти.
Затем Роберт решительно прошел внутрь помещения, тут же хлопнул дверью:
– Добрый день, господин бухгалтер. Меня зовут Роберт Моррис. У меня в Вашем банке открыт счет на достаточно крупную сумму денег, и часть я хотел бы снять….
– И в чем же дело? – Спросил бухгалтер и слегка улыбнулся. – Впрочем, простите, я не представился. Меня зовут Доран Картнер. – Он встал из-за стола и пожал руку Роберту, так как тот уже достаточно близко подошел к его рабочему месту. – Присаживайтесь. Так в чем состоит Ваша проблема, сэр?
– Я не могу снять ни пенни наличных со своего же счета, и я хотел бы знать, какова причина.
– Что же, как Ваша фамилия?
– Моррис. – Раздраженно ответил Роберт и посмотрел в окно, в котором кроме стены соседнего дома, обвитой виноградом, ничего не было видно.
– Роберт Моррис, да…. Вы есть в списке.… Против Вас ведется некий процесс, не так ли?
– Да, но он собственно уже окончен.
– Приговор оглашен, но до конца срока его действия Ваши счета будут заморожены.
– То есть как?? – Возмутился Роберт. – Это выходит, что три с половиной месяца у меня не будет доступа к собственным деньгам?
– Мне очень жаль, сэр, но да.
– Что ж,– сказал Роберт и встал, – спасибо Вам за информацию, мистер Картнер, всего доброго.
– До свидания. – Сказал бухгалтер и принялся снова возиться с какими-то бумагами.
Роберт спустился на первый этаж, а затем, миновав вестибюль, вышел на улицу. На душе вдруг стало тоскливо, и даже весеннее солнце почему-то не радовало.
Роберт знал, как он отметит свой отпуск, пусть и такой – он напьется в самом ближайшем баре.
Так он и сделал. Он заказал бокал скотча со льдом и стал смотреть в окно. Там все было до одурения обычно, до тошноты повседневно и до невыносимого как всегда. Настолько как всегда, что хотелось разбить окно в иное измерение и выпрыгнуть туда. Без возможности вернуться.
Только теперь Роберт понял, до чего же ему надоела его работа. Он даже подумал об увольнении по окончании срока его отстранения от дел в суде. А зачем ему это все? Вот он уволится и спокойно сможет сесть за свои мемуары, благо историй за 10 лет накопилось, хоть отбавляй.
Тем более что ему никогда не нравилось дело, которым он занимался. Строго говоря, его отец-адвокат приобщил сына к семейному делу, и в дань традиции
