тут в осадок выпадаю!».
Слабеют ноги… И под воду.
Уходишь, пустишь пузыри…
Я в этот раз – не дала ходу…
«Сама все сделала, смотри!
Я тут не мокрая ни капли.
На коже нет и синяков!
На стол сегодня будут вафли…
Ужин почти уже готов!».
Себя мы привели в порядок.
И к трапезе готовы – все!
«Дабы уйти нам от нападок…
Давай на ручки же ко мне!
Снова худеешь… Куда больше?
И так не весишь ни черта!
Уже практически – не тонешь…
Глядишь, и унесут ветра…
Создай только сквозняк от окон!
Или открывшейся двери».
Они уже стоят без шока.
«Я – в комнату. Ее? Бери…
Берите!». Принимают ношу.
Не думая и возражать!
Держать тебя, благо, несложно…
Коль было бы – кого держать.
Не мотылек
«Ты – бабочка. И… В темноте?
Загнешься ведь без света».
Читал ты книжки, брат, не те…
Не слышала ж я бреда…
Как все живое, люблю свет.
Но в темноте – смогу!
И если вовсе его нет…
Поверь, переживу!
Ты возомнил себя светилом,
как от меня ушел?
А я взяла – да и простила…
Вали, мой петушок!
На себя будешь кукарекать?
Или кого нашел?
Удачи им. Нужна ж и смелость…
Пойти на твое шоу!
Игру лишь одного актера…
И самолюбования!
А нос тебе все же утерла…
К чему теперь страдания?
Они летят к тебе на свет…
А ты дотла сжигаешь!
Пой дальше ты им свой куплет…
Что всех в округе знаешь!
Меня – не надо под линейку!
Ты так и не просек…
Да, мои крылышки – в наклейку…
Но я – не мотылек!
Забавно
Забавно, как те строчки счастья…
Записанные мною в стих…
Не стали радостью, хоть частью…
А умерли! В какой-то миг…
Вложила в них я – счастье, радость…
Чтоб дописать на той же ноте!
И вот – пишу… В слезах лишь. Гадость!
Землей забрасывая в гроте…
Так что же, по итогу, люди?
Любит ли счастье тишину?
Или назло – обходит, в сути?
Может, заглянем? «Да… Да ну!».
Не говорю я вроде громко.
Без музыки… И не кричу!
Но отдаются шаги… Звонко?
Скажи, что: «так».
