постараемся сейчас это сделать. Но на будущее нам нужны рюкзаки, чтобы были свободны руки. Из ящика, чтобы выбраться, надо подтянуться, а у нас руки будут заняты.
–Да, ты прав, Кузя. Но не рюкзаки, нужна резинка вокруг пальца. Под резинку подсунул и все, руки свободны. Идите на место, дома все сделаем.
На кухне уже хлопотали мать и тетя Галя. Пахло жареной картошкой, на плите стояли сразу две сковородки.
–Соскучился по жареной картошке?– спросила мать.
–Еще как!
–И мы тоже,– улыбнулась тетя Галя, – доставай заварку, чайник закипает.
Вкуснее, чем жареная картошка, нет на свете блюда, а если еще с селедкой, то это пища богов. Потом пили чай с белым батоном. На батон намазывается масло, сверху повидло, и это тоже пища богов. Пока наслаждались пищей богов, проглядели, как мимо окон прошел отец и ввалился в кухню.
–О. да вы богато живете! Хлеб белый с маслом едите. Женя! Наливай мне чай, хлеба с маслом давай.
Галя стала красная вся, схватила совок для угля:
–Чаю тебе? А ты когда последние деньги у жены отнимал, не думал, что они с твоим сыном с голоду помрут? Уходи отсюда. Женя убирай со стола хлеб и масло.
Мать схватила хлеб, масло, повидло и убрала все в буфет. Сама схватила нож и закрыла собою буфет.
–Вот вы как!
Галя, угрожая совком, кричала:
–Уходи отсюда и дорогу сюда забудь!
Отец, пятясь к двери, споткнулся об корзину с картошкой, схватил ее и убежал.
–Вот же гад! Картошку упер. Надо закрываться на крючок, а то сидим чай попиваем. Хорошо, что муку и другую корзину унесла в свою комнату, уж ко мне-то он не сунется.
После этой сцены Ваня почувствовал себя как раздавленное насекомое. Он бессилен против отца, ему всего восемь лет. Чувство отчаяния охватило его. Они с матерью в плену и выхода нет. Он положил четыре пряника в карман и пошел на улицу. На завалинке, как всегда сидел Петька.
–Здорово, Петька! На, угостись пряниками.
–Спаси бог. Давно я пряников не ел. Все-таки удалось тебе бабок надыбать на рынке?
–Да нет, мать деньги давно спрятала, да забыла, а сегодня нашла.
–Ну и натерпелся же я страха, когда бабка заорала. А ты как выбрался?
–Нырнул вниз под ноги и ползком убег.
Ване хотелось порадовать Петьку, ведь это он уговорил его на такое рискованное предприятие.
– А почему тебя мать не лечит от золотухи? Ведь сейчас врачи бесплатно лечат.
– А ей до меня разве есть дело? Меньше меня еще двое, Нюрку от груди не отпускает. Только положит ее на кровать, та орать начинает. А мне говорит, молись больше богу, бог и поможет.
–Так ты один сходи к врачу.
–Одному боязно.
–Давай я с тобой схожу. Пойдем завтра с утра в самую лучшую больницу.
–А какая лучшая?
–Шереметьевская на Сухаревской площади. С утра и пойдем.
–Пойдем, а то брезгуют меня все. Вдруг, да поможет.
