по телефону.
– Петр Борисович, к вам из полиции.
– …
– Хорошо.
Положила трубку.
– Я вас провожу, – сказала она мне.
Вышла из-за стойки, пошла вперед. Пошел за ней. На ней была еще и мини-юбка. Да, теперь я уверен, что ее взяли сюда из-за больших глаз. Точно. Мы пошли левее ресепшена и поднялись по лестнице на второй этаж. Старался на нее не смотреть, чтобы не забыть, зачем пришел. На втором этаже она открыла обычную, ничем не выделяющуюся дверь. Пропустила меня внутрь, а сама пошла обратно. Внутри была другая девушка с большими глазами и глубоким декольте. Да что же это такое! Требование внутреннего этикета, вот что это. И эта девушка, похоже, здесь работает из-за больших глаз. Она сидела за небольшим столом с компьютером. Слева от нее была дверь. Директор, значит, там. Внимания на нее обращать не стал и прошел к двери. Она даже не шевельнулась и внимания на меня не обратила. Кстати, ни одного охранника я не заметил. Ага, понятно. Случись чего, на вызов приедет не полиция. Надо это учесть.
Вошел в кабинет директора. Он сидел за массивным дубовым столом. Или не дубовым? Мне показалось, что стол все-таки дубовый. Рядом со столом стоят два стула. Слева от входа стоит длинный шкаф с полками и баром посередине. Тоже из дерева. Встал напротив бара и уставился на напитки, «забыв» поздороваться с хозяином кабинета. Там были дорогие сорта коньяка, вин и виски.
Фельдман вышел из-за стола, подошел ко мне и встал рядом.
– Нравится? – спросил он.
– Не очень. Как-то все разнообразно. Если уж нравится коньяк, то только он и должен здесь быть. Хотя, это только мое мнение.
– Пусть оно вашим и остается. Гости бывают разные и вкусы у них тоже разные.
– Но хозяин-то кабинета вы.
– Не всегда я в этом кабинете хозяин. Вы, молодой человек, пришли, чтобы поспорить со мной о содержимом моего бара?
– Нет, конечно. Меня зовут капитан Синицын. Я из полиции. Расследую дело о пропаже Надежды Белозерцевой и странной гибели ее отчима. По моим сведениям вы причастны к обоим делам.
– Это каким боком, простите?
– Вы последний, кто общался с покойным. И, насколько мне известно, вы причастны к пропаже Надежды. Что вы можете мне об этом сказать?
– Что это полный бред. Да, ее отчим приходил ко мне и требовал найти падчерицу. Я его послал и сказал, что не могу ничего сделать. Она пропала там, за границей, а я здесь. У меня нет связей там. Он психанул, обозвал меня предателем и ушел. Больше я его не видел. Позже узнал, что он умер. Наверное, сердце не выдержало от переживаний.
– Возможно и так. А может, все было иначе? Он вас попросил помочь похитить падчерицу, а у вас появился свой интерес. Вы ее продали, а его послали. У меня есть бумаги, которые это доказывают.
– Я не буду больше с вами разговаривать без адвоката. Пшел вон!
– Я-то пойду, но не прощаюсь.
Развернулся и вышел из кабинета. Он разозлился, это хорошо. Именно это мне и было нужно. Надеюсь, я его спровоцировал, и
