завтрашнего дня у вашего курса занятий значительно прибавится – учить придётся больше.
– Не важно. Сколько бы ни было – я всегда буду готова к занятиям.
Он больше не улыбался, наоборот – взгляд холодный, пронизывающий. Ректор подошёл к столу, забрав пузырьки с зельем.
– Уберите рабочее место. Всего доброго, – бросил через плечо и направился к выходу.
Я так и стояла не шевелясь. Хлопнула дверь. Стало легче, казалось, даже светлее. Как будто всё это время, пока я находилась с ним наедине, на мне были тяжёлые оковы, сжимающие горло и мешающие дышать. Глубоко вздохнула. Меня трясло, наверное, от напряжения. А ещё – от злости. Я такая, какая есть – не могу родиться заново: в другой семье, с другой приставкой к фамилии. Но каждый старался напомнить о моём происхождении, раньше хоть только Трэйси была, а теперь вот ещё ректор. Очень красивый мужчина, с первого взгляда завороживший меня – разочаровал.
Всё за собой убрав, поплелась в общежитие. Девчонки, наверное, были уже там. Вошла в комнату, бросив взгляд на подруг.
– Лив, наконец-то!
– Мы переживали! Ну как?
Села на кровать. Всё. Можно больше не сдерживаться – по щекам полились слёзы. Я плакала впервые за много лет.
– Лив, дорогая! – Лэйс, подскочив, плюхнулась на кровать и обняла меня.
– Лив, ну ты чего? – Айри подсела с другой стороны.
– Ты не приготовила зелье?
Я отрицательно покачала головой.
– Приготовила? – допытывалась Лэйс.
Я кивнула.
– Ректор похвалил? – вопрос от Айри.
Я снова кивнула.
– А что тогда? – не унималась подруга. Слёзы с новой силой хлынули из глаз.
– Лив, он тебя обидел?…
Я утвердительно кивнула и уткнулась носом в плечо Лэйс. Она меня обнимала, а Айри гладила по волосам.
– Н…ну п-почему таак? Почемууу? – причитала я захлёбываясь. – П-почему все о-обязательно у-указывают на моё пр-происхождение? А? Я ж-же не могу стать д-другой…
Подруги молчали. Мы просто сидели на кровати, обнявшись. Мы всегда так успокаивали друг друга. Объятья – лучше средство. Мне было обидно – очень. Не так сильно задевало, когда Трэйси называла меня «деревенщиной», может потому что она всегда говорила всё прямо, без какого-либо подтекста. А ректор… этот умный мужчина вроде ничего обидного и не сказал, но его глаза и каждое слово как будто кричали – ты никто. Мы провели в таком положении несколько часов. Близился вечер, сегодня я невероятно устала, скорее морально, чем физически. А завтра ещё и занятия добавят. Уснула, ещё не долетев до подушки.
Мне снился ОН… горячие руки обнимали, прижимая спиной к широкой мужской груди, и я чувствовала обволакивающее меня тепло, спокойствие волной разливалось по телу, заставляя расслабиться и глубоко вздохнуть… как же хорошо… «Не плачь, снежинка, я рядом…» – нежный шёпот казался безумно родным.
***
