неправильной формы восседали растения в песочных горшках. Где-то они вились вдоль стен, а где-то свисали почти до самого пола. Уголок с кухней был обвит больше всего.
Как и во всем доме, пахло деревом и сушеной травой. Тягучие пряности, специи и запах горячего шоколада вытянуло из окон с рассветом. Я шёл аккуратно, стараясь не шуметь, ведь я не знал, где находится комната, где спит Нока. Хотя что-то мне подсказывало, что у меня не получилось бы её разбудить. Я ходил по гостиной и гладил мебель руками, проводил пальцами по книгам, трогал столы и диваны, все в этом месте казалось необыкновенным и будто скрывающим тайный смысл. Из полукруглой зоны с панорамными окнами вид выходил на ярко-зеленые деревья, они слегка качались на ветру и создавали тенью приятный полумрак. Кухня освещалась отдельным окном и выглядела яркой персиковой точкой на карте, будто вся жизнь проходила именно там. Мне казалось, ящики слегка жужжали и гудели, а внутри шкафов что-то двигалось, но совсем слегка. Я подошёл ближе, солнце стало светить мне в затылок. Я уронил тень на верхний узенький ящик, и он замер. Круглая ручка из необработанного светлого дерева была на удивление прохладной. Я потянул. И расплылся в улыбке, хотя сам не до конца понял, почему. В ящике было несколько секций с заботливо распределенными вещами. Сбоку у каждой секции на перегородке виднелись наклейки и небольшие красивые рисунки-символы от руки. В одной – со схематично, но так красиво и тонко, изображенным кристаллом – лежали цветные камни. Гладкие, круглые и с дырками посередине, острые и с множеством маленьких кристаллов. Был даже длинный, прозрачный, с сияющим дымом внутри, напоминавший запертый в камне свет самой ночи. Камень слегка трясся в моих руках. По кругу его змеей обвивала серебряная нить, заканчивающаяся небольшим кольцом, будто это был крепёж для цепочки.
В другой вытянутой секции в ряд лежали сушеные травы. Стебли не путались между собой. А в секции меньше – бутоны. Я узнал садовые розы, ромашку, колокольчики ландыша и лепестки оранжевого лилейника, свернувшиеся в трубочки.
В соседней длинной секции лежала мраморная серая ступка, а в отделении вытянутого ящика ближе к ручке, за которую я держался, находились самые трогательные элементы всей коллекции: маленькие витиеватые чайные ложечки, одна краше другой. Золотые, серебряные, металлические. С узорами на ручке, с витой ручкой в виде узора, с камнями, с малюсенькими картинами великих художников, с колдовскими символами, с магическими рунами, в виде магических рун. Они были чистыми, отполированными, но, было видно, что горячо любимыми и часто используемыми. Кажется, взятых во всех возможных местах планеты и из всех возможных миров. Коллекция заворожила меня, и я не заметил, как на кухню плавно вошла Нока.
«Мне сегодня снилась гроза. Она сверкала вдали во время белого неба. Ее было слышно во всех снах, даже в соседних», – кейра потягивалась, улыбаясь спросонья, и потирала глаза. Она заметила, как я разглядываю содержимое ящика и улыбнулась. Поманила рукой
