на свершение подвигов у меня не было никакой охоты.
– Слушай, можно я тебя буду дедом называть?
– Как хочешь, – буркнул Варья.
– Тогда, дед, если ты не врешь, где-то здесь должен быть мой друг. А его нет, хотя пили мы вместе.
– Не обязательно, – сказал Варья. – Он может и не быть яритом.
– А чем ты занимался тут все это время?
– Скучал. Но без дела не сижу. Охочусь, благо дичи полно. Грибы есть, рыба. Вечером фигурки вырезаю из кости. Гляди, – показал он пару заготовок, на мой взгляд, довольно симпатичных. – Оружие мастерю, уже целая груда. Спешить некуда, вот и стараюсь, чтобы было надежнее да красивее. А вообще – тоскливо до смерти. Ночью лежу, смотрю на небо, с богами говорю. Тяжко. Живого человека рядом нет. Старейшины бывают редко.
– Охотишься в долине?
– Нет, на плато. Внизу опасно. Местность до самого горизонта – для испытания. Это будто.
– Полигон, – подсказал я, удивляясь, как рождаются и странно звучат современные понятия на этом древнем языке.
– Точно. Я опытный воин, но лишний раз соваться туда не хочу. Ведь прошли тысячи лет. И голодный Харутугшав все ревет по ночам.
– Тот самый демон? А где его логово?
– Видишь две самые близкие горы? Между той, что повыше, и той, что справа, узкая пропасть. На склоне высокой – его пещера.
– Понятно. Далековато отсюда. Наверное, всю ночь идти.
– Где-то так.
Мы поговорили еще немного, и он поведал мне немало интересного. Я тоже поделился с ним своей жизнью, рассказал о городах, технике, войнах и современных нравах. Он оказался неожиданно понятливым и то и дело впадал в печаль или, наоборот, веселость.
– Да ну! – только и восклицал он. – Эка куда вас занесло!
Видно было, что впервые за эти тысячи лет он, избавившись от постоянного одиночества и обретя хоть одного собеседника, искренне возлюбил его всем сердцем. Он угостил меня мясом, грибами и даже раскошелился на кусок соли, которую берег как зеницу ока.
Мы по очереди пользовались ею вприкуску, вприлизку… Не знаю, как обозвать способ, которым мы ее потребляли.
Наконец, мы выговорились, и наступила тишина. Варья, словно опомнившись, сник и стал мрачен как туча. Я неожиданно почуял тревогу.
– С некоторых пор я ожидал твоего появления, – сказал старик. – Но оно оказалось не таким, как я себе представлял.
– Не понял, – насторожился я. – Ты что имеешь в виду?
Он взглянул на меня исподлобья.
– Недавно случилось нечто, что я расценил как предзнаменование. Была очень душная ночь. В горах была гроза. Я не спал, мучимый тоской. Внезапно снаружи моего жилища раздался звук, похожий на гром, но это был не гром, а скорее какой-то гул. Я выскочил наружу. В этот момент хлынул ливень. Струи дождя и ветви мешали что-либо рассмотреть,
