но по ощущениям – будто это было еще до Дня Плача, так далеко, что уже и вспомнить трудно. Денег у меня тогда было совсем мало, еле-еле хватало, чтобы проплачивать холодильники, я уж молчу про нормальную еду и импланты. Одевался я тоже скромно, не часто выходя из дома без надобности и особо не меняя гардероб. Потому хватался за любую работу. Работа не всегда была приятная и хорошо пахла, не всегда была чистая и интересная, но она позволяла мне жить и верить: во что бы то ни стало я справлюсь со всеми сложностями. Еще помню, в инкубационных я сдружился с несколькими ребятами. Очень долго мы были не разлей вода, пока жизнь не раскидала нас по разным концам Города. Одного из них звали Тиго, он был всегда позитивен, даже если ситуация складывалась не в его пользу. Так вот, он говорил мне: «Не печалься, Крио. Это временно. Все наладится», – похлопывал по плечу и глупо улыбался. Так я и жил, повторяя про себя слова малыша Тиго и свято веря, что настанет день, когда все наладится.
Он сделал паузу, будто вспомнил что-то страшное, глаза его наполнились грустью, но он перевел дух и продолжил свой рассказ:
– В тот день я был на окраине города. Обычная подработка для тех, кто не гнушался убиться прямо на рабочем месте, зная, что выплатят страховку, которой хватит на пять лет оплаты Хранилища или на пару лет безбедной жизни родственников. Соглашались немногие. – Он горько ухмыльнулся. – Много ли людей с родственниками найдешь в наше время? А по окончанию Тайм-Аута большинство и вовсе перестало видеть смысл в содержании криокапсул. Но я был одним из тех, кого такая работа не пугала: в любых исходах я видел плюсы.
На его лице появилась ироничная, но полная смысла улыбка. Кажется, все ребята его очень хорошо понимали, и ни у кого это не могло вызвать ни грамма насмешки или желания съязвить. Они внимательно слушали, не думая даже на секунду прервать его рассказ.
– Так вот, наша ремонтная бригада монтировала новые рефлекторы на противотайфунные волнорезы. Могу с гордостью сказать: там мало вообще кто бывал, а тем более видел то, что видел я. Можно вот так провести всю жизнь и не знать, на какие грандиозные творения способен наш вид, и, тем более, наша матушка Природа.
Он взял в руки бокал: у него изрядно пересохло во рту. Погоняв последнюю каплю по дну, Крио допил и ее.
– А работать надо было на высоте почти в триста метров, и все это в доисторических экзоскелетах.
– Офигеть! Ты работал в экзоскелете? – поразилась Крис и протянула ему свой бокал.
– Конечно, и не раз.
Он сделал глоток и сморщился. Пойло оказалось на редкость сладким, и ему еще больше захотелось пить.
– Я таким образом, считайте, и на первом уровне побывал.
Он широко улыбнулся, будто ребенок, хваставшийся дорогой игрушкой.
Глаза у Дарса округлились.
– За пределом, конечно… В общем, за ту смену я деньги так и не получил. В самый разгар рабочей ночи прозвучал тревожный звонок. Звонила моя девушка. Я не хотел отвечать, потому что работа
