эти события. Но не только ею. Когда народы приходят в движение, смещаются торговые пути и изменяется экономическая активность. Поэтому в период с 400 до 550 год не так-то просто отыскать заметные экономические нити. То, что является истиной для Юго-Западной Галлии, оказывается совершенно неприменимым для северо-восточной части этой провинции. Западная Британия существенно отличается в экономическом отношении от Восточной Англии и Скандинавии. Экономическая модель Рейнской области совсем не такая, как в соседнем Норике и Реции. Не забывая об этих трудностях, давайте рассмотрим экономику Северной Европы в эти годы миграций и неразберихи.
В первой половине V века континентальные владения Римской империи, обращенные к северным морям, были не слишком сильно затронуты в экономическом отношении военными и политическими проблемами этих регионов. Это в первую очередь относится к Западной Галлии. На этот регион, в сущности не являвшийся частью регламентированного сегмента провинции неподалеку от Рейна, в котором государство развивало промышленность, мало повлияло присутствие саксонских пиратов в Канале или варваров-франков в Бельгии. Быстрое наступление вандалов и свевов через эту территорию по пути в Испанию в 406 году нанесло ущерб лишь на ограниченных участках. Водворение вестготов прошло относительно мирно. Эти варвары, самые цивилизованные и романизированные из всех германцев, с уважением отнеслись к римской системе, которую обнаружили, и попытались ее сохранить.
В результате такие города, как Бордо и Пуатье, продолжали вести сравнительно мирную и спокойную жизнь. Сенатские аристократы – Аполлинарии, Авиты и другие – начали служить вестготским королям так же, как раньше служили своим имперским хозяевам. Нарисованная в письмах Сидония картина богатой приятной сельской жизни, сосредоточенной вокруг просторных поместий знати, возможно, не так уж далека от реальности. Двор Алариха II в Тулузе являет собой удивительное продолжение поздней римской культуры. В этой части Галлии вестготы поддерживали внутренний и внешний порядок. Только дальше на север, в долине Луары, где уцелевшее римское правительство было слабым, продолжались ужасные восстания багаудов, которые подавлялись только с помощью вестготов, а впоследствии – аланов.
К югу от Луары продолжалась активная коммерческая жизнь. По Луаре шли торговые суда, да и торговля со Средиземноморьем через Нарбонну не была неизвестной. Город Нарбонна, который, если верить Сидонию, лежал в руинах, вероятно, стал обретать важность, когда сирийцы и другие восточные купцы, после того как запрет на их присутствие в Западной империи был снят, вернулись со своими товарами из далекой Сирии и Египта. В отличие от долины Роны, где монеты minimissimi являются свидетельством местной коммерческой стагнации, экономическая жизни на Гаронне била ключом. Добыча, захваченная Хлодвигом в Тулузе, является тому свидетельством. Несомненно, упадок городов и экономической жизни, неотъемлемая черта поздней
