а другой изо всех сил вцепившись в поручень.
– Ты и на таких кораблях работал? – спросил он, наблюдая, как ловко руки в перчатках снуют по приборной панели.
– Я много где работал…
Нутро корабля заурчало, послышался шум двигателей; стены завибрировали. Мидо вдруг посерьезнел.
– Слушай, а как же люки? – крикнул он. – Верхний и нижний. Они же не задраены. И еще этот катер… точнее, жижа, в которую он превратился. Она не расплавит нам днище?
– Они нам не помешают, – ответил нищий.
Он поднял кверху несколько рычажков и потянул на себя штурвал. Песок за стеклом вдруг исчез: перед окнами опустились металлические щитки. Корабль заревел, напрягся и сдвинулся с места.
– Держись крепче! – крикнул нищий сквозь шум.
Стены, пол и потолок затряслись. Древнее судно, словно гигантский червь, несколько мгновений пробивало себе дорогу в толще опадающих стен. Но вот вибрация прекратилась; они вылетели на свободу. В тот же миг шторы поднялись. Мидо охнул, ослепленный солнечным светом, ворвавшимся в зал. Позади внизу был виден город и облепившие его маленькие паучки; они оторопело пытались стрелять по кораблю, но стрелы не долетали.
Однако в следующую секунду стрела просвистела внутри корабля. Она воткнулась в металлический блок, который по-прежнему валялся посреди зала, и только благодаря этому не попала пилоту в спину.
– Дикари успели забраться внутрь! – крикнул Мидо.
– Прикрой, – спокойно скомандовал нищий.
Пригнувшись над девочкой, Мидо принялся палить из бластера. Но он так и не успел узнать, удалось ли попасть хоть раз. Нищий протянул руку к дальнему концу пульта, нажал пару кнопок и слегка подвинул штурвал. Пол покачнулся; корабль стал резко забирать носом вверх. Песок, незакрепленные предметы, плавящийся от стрелы металлический блок – все неудержимо поехало назад, прямо на никоев. Мидо едва успел удержать ребенка и ухватиться за поручень, чтобы не покатиться вниз вместе с ними.
– Кажется, стало чище, – заметил нищий и потянул еще один рычажок.
Позади послышался металлический грохот; что-то огромное упало на пол. Обернувшись, Мидо увидел, что шагах в пятидесяти от них выросла новая переборка от пола до потолка; она отрезала большую часть корабля вместе с уехавшими назад песком, дикарями и мусором. После этого нищий выровнял курс, и пол снова вернулся в горизонтальное положение. За окном мелькнула тень; это гигантский хвост звездолета, облепленный остатками домиков, летел вниз.
– Ого, кажется, мы отстыковались! – радостно сказал Мидо. – Ну вот, и задраивать люки не пришлось!
Тут он вспомнил о девочке и наклонился к ней. Миа уже пришла в себя, но была страшно бледна и мелко дрожала от боли.
– Как ты, малышка? – спросил Мидо, ласково прикоснувшись ладонью к ее щеке.
Она не отвечала, но огромные, широко раскрытые глаза говорили без слов.
