за малым, сделать сольный проект и увлечь публику.
– Я сделал, что мог, теперь дело за тобой.
– Как этот образ будет работать, я представляю. Если все удастся, то приглашаю тебя посмотреть. Придешь?
– Обязательно.
Мы попрощались, и я вышла из салона. Любое изменение внешности дает новые ощущения. Чувствуешь себя иной, меняются даже походка, взгляд и пытаешься почувствовать, как смотришься со стороны. Я направилась к машине. На общественном транспорте я ездила не часто. Машину я купила давно, но пользовалась ей не ежедневно. Если приходилось выпивать в клубе, то оставляла ее на стоянке клуба. Сегодня я была за рулем. Припарковав машину, я вошла в клуб, охранник при моем появлении хотел спросить, что мне надо, но когда я подошла, узнал, и расплылся в улыбке.
– Это ты! Здорово, я тебя не сразу узнал.
– Константин Николаевич здесь? – спросила я, поздоровавшись, и довольная произведенным эффектом. Охрана видела здесь много красивых, стройных и эффектных женщин, и его удивление показало, что я выбрала правильный путь.
– Да, он уже здесь.
Я прошла по коридору и постучала в дверь его кабинета. Услышав разрешение войти, открыла дверь, и вошла.
Он сидел за своим столом и просматривал документы. При моем появлении он поднял голову и посмотрел, с намерением узнать, кто его потревожил, но когда он узнал меня в новом образе, то откинулся на спинку кресла, и, оценив изменения, предложил: – Проходи, присаживайся.
Я, как и в первый раз, прошла к столу и села на стул. Константин был выдержанным человеком и ничем не выдавал своего любопытства по поводу моего прихода и внешних изменений. Раз пришла сама скажу зачем.
– Я уже несколько месяцев обтираю шест на задворках. В нашу первую встречу, ты сказал, что присмотришься ко мне, как я работаю. Я думаю, что уже адаптировалась, и пришла попросить возможность поработать сольно с двумя шестами.
Он изучающее рассматривал меня, не отводя взгляда от моего лица.
– И в связи с этим ты сменила имидж, – сказал он утвердительно.
– Да.
– Получилось неплохо. И что, шест на задворках уже тяготит?
– Чувствую, что могу больше.
– Это хорошо, но я не могу отменить твои выходы. Надо работать. Я не могу платить деньги за репетиции.
– Я этого и не прошу. Я прошу разрешения репетировать днем, а вечером буду работать, как и прежде.
– Никто не запрещает репетировать днем, но ты будешь уставать.
– Я не собираюсь доводить себя до изнеможения. Я все понимаю, поэтому хочу успеть подготовить номер недели за две.
– Есть еще одна тонкость, – он сделал паузу, – твой номер отодвинет вглубь других, а это их заработок. В обычной ситуации, как минимум две работают у шестов на сцене, и одна иногда в центре.
– Но в этом случае, одна из них я.
– У тебя могут быть проблемы с другими.
– Номер не так длителен. Что касается доходов, то кто мешает им проявлять
