при каждом прикосновении моих рук к ее груди. Стал прижиматься покрепче, почувствовал упругость грудей, живота, спины.
«Ничего, – думал я, – девочка вполне стройненькая и упругая. Наверное, спортом занимается».
Спросил:
– В секцию ходишь?
– Да, еще со школы лыжами занимаюсь, по первому разряду бегаю…
– Ни фига себе!
– А ты?
– Говорят, в армию могу загреметь. Военную кафедру аннулировали, не знаю, что теперь делать.
– Скоро?
– Не дожидаясь зимней сессии.
– Грустишь?
– Ужасно.
– Девушка есть? Переживает?
– Какая дура будет ждать столько времени? Сейчас все проще. Сошлись, контакт есть, – значит, и секс пойдет. Пожили, пока не надоест, и разбежались. Без проблем и претензий.
– А Леня – твой друг? Он же служил, скажет, что нужно делать.
– Он сосед по комнате. Хороший мужик, но зачем его парить чужими проблемами? А ты – с парнем? Почему одна сегодня?
– Все осталось на малой родине. Забыли друг друга… В общем, длинная история, не в мою пользу.
– Пойдем покурим?
– Я не курю. Но с тобой выйду проветриться. Пока Леня здесь спирт уговаривает, курилка свободна, – она хитро посмотрела на меня, первой пошла к выходу.
Я абсолютно точно почувствовал, что она сейчас будет моей. Что-то во взгляде у нее было такое: и желание, и бесшабашность, и женская притягательность. Нельзя сказать, что она была красавицей. Но все было при ней: рост, груди, ноги, лицо с чуточку курносым носом. В общем, на первый взгляд, вполне приличная девушка.
Я первым поцеловал ее, когда мы зашли в царство белого кафеля душевых комнат. Она ответила спокойно, без надрыва и страсти. «Наверное, опыта нет», – подумал я и решил ей преподать урок. На второй-третий поцелуй она вдруг стала реагировать, обхватила мою голову, стала тихо постанывать, когда я касался ее языка.
– Поверни ключ, – только чудом расслышал я эти слова.
Я вскочил, запер дверь в комнату и тут же вернулся к ней на жесткую лавку.
– Я не хочу ложиться на эти доски, – сказала она.
– Встань и стой спокойно. Я все сделаю сам.
Нет, ничего подобного: она сама сняла блузку, расстегнула лифчик, сбросила юбку и осталась в маленьких белых трусиках. У неё было прекрасное тело. Ноги, правда, чуточку коротковаты, но какие груди, бедра! Втянутый живот состоял из одних мышц. Я уже тоже стоял голый, обнял ее, прижался к ней. Мне было страшно неудобно из-за нашего примерно одинакового роста. Тогда Мила сняла трусики и поставила ногу на лавку…
Обратный процесс одевания я не видел. Очухался, когда мы уже выходили из душевых комнат. Мила была невозмутимой, лишь глаза выдавали то счастье, которое накопилось в них за эти пятнадцать минут.
