Когда ребята почувствовали виброотклик, напоминающий прикосновение пальца к тачпаду, стало ясно, что соединение между летным средством и пассажирами установлено. Силовое поле трансформировало воздушное полотно в ковровую дорожку, по которой можно легко и просто переместиться в салон.
Когда разработкой опытных образцов первых аэромобилей занимались «Роскосмос» и «Роснано», несчастных случаев было немало. Но теперь, когда технология обкатана (промышленный шпионаж творит чудеса), сделали все как надо: риски рухнуть вниз равны 0,0000000000000001 доли процента.
Несмотря на то, что снаружи их окружал типичный для современного Красноярска смог, видимость была хорошая. Для автопилота – не для людей.
Всматриваться в неясные силуэты зданий, изъеденных кариесом угольной пыли, Дима не хотел: все равно маршрут следования выстраивался перед ним в режиме реального времени на прозрачной панели. Пока один думал: «Что я там не видел?», второй продолжал грустить: «Все это – только видимость. То ли дело раньше…»
Жизнь его начиналась на букву «Г», как и имя. Герман задремал, и в полусне ему казалось, что он выглядывает из окна такси. Школьник радуется увиденному, радуется, что живет. И мир с высоты полета пассажира совсем не страшный, приветливый, подконтрольный, игрушечный.
Когда воздушное такси взяло курс на снижение, Дима подумал: «Жить в зеленой зоне – роскошь, непозволительная даже для моей семьи. О том, чтобы переехать жить в подводный город, не может быть и речи, так говорит отец, а он…» – сосед взглянул на спящего друга, размякшего после порции доброты: «Как можно скучать по прошлому? Хрен его пойми…» Примерно так думал мальчишка, второе дыхание которого подошло к концу, когда Герман спустился с небес на землю, очнувшись от короткого сна.
Друг Димы родился и жил на правом берегу реки – в промышленном районе Красноярска. Эту экологически опасную, токсичную жилую зону вежливо называли заповедной. Ветхие трущобы напоминали гетто – нищенский лоу-фай.
Минута до посадки. Ему захотелось растолкать своего друга, встряхнув, ударить легковерного засранца по щекам: «Эй, чувак, проснись! Посмотри, как ты живешь. Раньше было лучше?! Всегда так было». Но он остановился.
Ощутив неприятную тяжесть на сердце, вздохнул. В споре не рождается истина, подумал Дима. Когда такси пристало к земле, он осторожно потормошил одноклассника.
Тот встрепенулся:
– Мы уже приехали?
– Да, уже прилетели. Сонный ты похож на бабочку.
– Будем считать, что это комплимент.
– А знаешь, забудь, что я тебе сказал. Мы дружим, значит, в нас еще осталось что-то человеческое, – смягчился прогрессивный друг. – Ну, ты понял. От тех людей.
– Осталось где? – недоверчиво переспросил Герман скептика, собираясь на выход.
– Будем считать, глубоко в душе, – не без смущения произнес Дмитрий.
– До встречи, – сумел улыбнуться мальчик
