Сколько? – сделал Данила удивленное лицо, убирая пакет за спину.
– Тридцать пять! – тут же, не моргнув глазом, поправился Саркис, провожая уплывающую добычу.
– Нет! С такой цены даже торговаться не буду, – с вызовом и обидой бросил Данила.
– Ладно, сорок, – брезгливо процедил армянин и откинул голову назад, как бы ставя окончательную точку в споре.
– Пять-десят! – по слогам отчеканил Данила, следя за его реакцией.
– Иди!!! – Задохнулся от возмущения Саркис и это у него получилось очень искренне. – Ищи! … Никто такой цен не даст!
– Сорок восемь?!
– Это все, что ест? – взвесил он мешок на ладони после долгой паузы.
– Да почему, – лукаво улыбнулся Данила. – У меня много.
– Сколько много? – безапелляционно выпалил Саркис, глядя на него с недоверием.
– Увидишь!
– Сорок пять с половиной! Мамой клянусь! Хороший цена! – вдруг объявил он новую цену.
– Сорок шесть с половиной – принесу еще 3 кг, – возвращая себе в руки пакет, бросил Данила.
– Когда?
– Завтра, в это же время.
– Хорошо Русский! – нервно стрельнул он взглядом, как бы делая большое одолжение. – Ни к кому нэ ходи! Сразу ко мне!!
Он медленно на электронных весах взвесил товар, рассчитался и проводил его долгим немигающим взглядом, от которого становилось не по себе.
На следующий день, согласно уговору, Данила принес новый увесистый пакет. Ручки пакета выдавали тяжесть содержимого. Это не ускользнуло от глаз Саркиса. Он заметил его издалека и делал подобие улыбки, если он вообще умел улыбаться. В россыпь конденсаторов предварительно были подсыпаны Н-30. Они содержали не палладий, а платину. Но Данила, согласно уговору, сделал вид, что не догадывается о более высокой их стоимости.
– Вах! Вах! – цокал языком Саркис, перебирая конденсаторы как спелое зерно и взвешивая. – Давай дорогой, все давай. Гдэ брал?
– Тебе все сразу расскажи! – раззадоривал его Данила.
– Нэхороший!! Скрытный какой! Вы русский все такие! – сокрушался Саркис и это выходило у него очень искренне.
– Да с севера, радиостанции всю зиму «дербанили» с другом, – выдал Данила давно заготовленную фразу. – На лыжах по побережью, далеко ходили. Вот теперь надо продать.
– Много еще? – чуть отстраняясь, чтобы глянуть ему в лицо, спросил Саркис.
Его желто-коричневые глаза напряженно замерли, веки чуть прикрылись.
– Да полно. Только я на Калужскую поеду, там больше дают.
– Вах!! Что ты говоришь! – в горячности ударил он себя в грудь. – Я тебэ как брат! Я тебя знай! Ты меня знай!
– И что! – усмехнулся его горячности Данила.
– Там жулики, у них весы погоду показывают!! – он оглянулся, приблизил лицо и доверительно спросил
