мне все одно…Оставил пальцы им с руки,
Любуйтесь пятерней!
А в сердце боль, в глазах круги,
Ведь здесь я всем чужой.
Рука назад, лицом к стене,
Тюремный коридор,
Как тень продольный, он при мне,
В руках ключей набор.
Комок казенного белья,
И в камере матрас,
Теперь для узника семья,
Пока судья воздаст…
Встречают узники меня,
Холодные глаза,
Они такие же, как я,
В душе у всех гроза.
И вот пошел тех дней отсчет,
Что дал мне адвокат,
В его словах я на пролет,
Готовлюсь на парад.
Надежда, вера в ИВС,
Тревоги злого дня,
Они оттягивают пресс,
Что дарит нам судья.
И день за днем, за часом час,
Я мысленно в бою,
Я им не дамся в этот раз!
Я выбрал сам борьбу!
22 апреля 2014 года, Киев, ИВС.
Я виноват перед тобой.
Но ты прости, что я такой,
Ты знала, что во мне вулкан,
А я не ведал, где капкан.
Стремился только к правоте,
И справедливой широте,
Тебя ценил, но больше всех,
Ценил удачу и успех.
Я шел в политику, борьбу,
Я нашу не берег судьбу,
Я жил в огне и рисковал,
Все для тебя не забывал.
Что есть прекраснейший цветок,
Он дорог мне, мой огонек…
И вот настал тяжелый час,
И кто-то думает за нас,
Как нам дышать и как любить,
Дай Бог, чтоб всю беду испить!
Готов на все я ради вас,
Но жаль, пока себя не спас,
А свыше, небом дан мне шанс,
Сломить предъявленный сеанс.
И это труд! И я готов!
Ведь рядом ты! Моя любовь!
Ты веришь в небо и в меня,
А я люблю, люблю тебя…
И ради этого огня,
Я виноват, прости меня…
22 апреля 2014 года, Киев, ИВС.
Я готов изложить сей рассказ,
Как впитал из нутрии без прикрас,
Что познал я в тюрьме,
О себе и тебе,
От людей, что сокрыто от глаз.
Эта жизнь на чужой стороне,
Там решетки и двери в броне,
В ней продольный маршрут,
Держит кованый прут,
Замирают часы в ней и мрут.
Ослепляющий, ломаный свет,
От него мне спасения нет,
Я забыл тебя ночь,
Гонит свет ее прочь,
Круглосуточный, камерный бред.
Нары жесткие, тощий матрас,
Трубы ржавые, воющий джаз,
Воздух сталью зажат,
В нем удушливый мат,
И не дремлющий оптики глаз.
Утром муторным камерный шмон,
Руки за спину, узники – вон,
Отвечать на вопрос,
Втихаря, что принес,
Обыскать и узнать, где их схрон.
После тянется проклятый день,
Через щель дразнит птичия трель,
Бьется сердце в тоске,
О свободном
