Как правило, он начинался в мае и, учитывая местный климат, заканчивался в конце октября. За это время случалось многое: на моих глазах рождалась и уходила любовь, разгорались шекспировские страсти с драками и даже поножовщиной, проходили перманентные застолья и научные дискуссии. Было много смешного и трогательного, странного и романтичного, глупого и даже опасного. Сегодня кое о чем из этого можно рассказать.
Встреча с сельским подпольем
Осенью 1977 года меня срочно вызвали в дирекцию Института истории АН МССР. Необходимо было в сжатые сроки раскопать одиночный курган в Центральной Молдавии. Находился он у села Бурсучены, в стороне от современного шоссе Кишинев – Бельцы, с которым село соединялось лишь разбитой грунтовой дорогой. Весной и осенью дорогу размывало, и на этот период Бурсучены оказывались отрезанными от «большой земли». По этой причине здесь сохранилась своя традиционная жизнь, далекая от ценностей социализма и скрытая от посторонних глаз. Так продолжалось десятилетиями, пока в середине 70-х годов не решили провести сюда асфальт. Составили проект, выделили деньги, в том числе и на курган, стоявший прямо на пути строящейся трассы. Но, как это часто бывало, об археологах забыли и вспомнили только тогда, когда полотно дороги подошло вплотную к курганной насыпи. Деньги на его исследование были заложены небольшие, поэтому на раскопки отправили меня – самого молодого в те годы археолога в Академии наук Молдавии.
Этот довольно крупный курган, стоявший на возвышенности на окраине села, оказался буквально заполнен древними погребениями. Стоило снять с помощью бульдозера лишь небольшой слой насыпи, как в очередной раз появлялось перегнившее дерево, обмазанное белой глиной, – верный признак древнего захоронения. Мало того, возле него находилось забытое средневековое кладбище, частично снесенное строителями. Поэтому в отвалах вдоль строящейся дороги и возле кургана валялось множество человеческих костей, которые никто не убирал. Рабочих это нисколько не смущало, но, как я понял позднее, такое циничное отношение к останкам вызвало скрытое недовольство местных жителей.
Приезд в глухое село группы молодых бородатых мужчин не остался незамеченным. Когда мы подъехали к правлению колхоза, нас сразу же окружила толпа чумазых детей, которые смотрели на нас с любопытством посетителей зоопарка. Было понятно, что таких людей они в своей жизни еще не видели.
Да и мы со многими явлениями сельской жизни столкнулись впервые. Среди молдавского населения Бурсучен было много цыган, которые не работали, но вполне сносно жили за счет игры на многочисленных свадьбах. Однажды, отлучившись по делам с раскопок, увидел по возвращению лишь экспедиционную машину на кургане. Из закрытого тентом кузова раздавалась изумительной красоты игра на скрипке. Народная мелодия вырывалась из машины и улетала в небо, обволакивая окружающие холмы и виноградники романтическим и любовным настроением. Поистине местные цыгане были замечательными музыкантами, достойными самых престижных концертных залов. Оказалось,
