Да не знаю я! Честное слово, не знаю...
– Я тебя ща, быдло, по стенке размажу!
– Да не брал я денег! Сколько было, все здесь...
Второй крепыш отвел от Марины взгляд. Надменно усмехнулся:
– Да оставь ты его, Боб. Он эти бабки все равно уже потратил.
– Так быстро?
– Да я тебе миллион за час растрачу, не веришь? Давай «лимон», покажу! Я даже знаю, куда бабки ушли. На эту телку, – кивнул он на Марину. – Козырная телка, да?
– Да базара нет. Я бы ей вдул...
– Не, такие телки за бесплатно не дают. Только за бабки... Этот сосун за нее семь штук баксов отдал. Губа не дура...
Они говорили о Марине так, как будто она была каким-то манекеном. Им было абсолютно все равно, что она про них думает. А вот ей не все равно...
– Что вы такое говорите? – возмутилась она. – Олег не покупал меня. Мы с ним уже давно...
– Да? Не покупал? – лениво посмотрел на нее крепыш. Нехорошо осклабился. – А я бы тебя купил...
– Я не продаюсь!
– Ну да, в Москве полно телок, которые не продаются. Только они дорого стоят, гы-гы... Короче, лялька, я бы за тебя десять штук отстегнул...
– В натуре, Ван-Ван, – закивал другой мордоворот. – С этого козла, – кивнул он на Олега, – семь штук. Плюс три – штрафа. Итого десять. Нехило я считаю, да?
– Не вопрос... Короче, я бы эту сосочку взял. За десять штук...
Марина чуть не задохнулась от возмущения:
– Как!.. Да как вы смеете!.. Я вам не товар! Я живой человек! У меня есть права!..
– Ага, есть права, – усмехнулся Ван-Ван. – Я их тебе сейчас зачитаю...
Он медленно, словно бы нехотя достал из-под куртки самый настоящий пистолет. Зевая, клацнул затвором. Наставил ствол на Марину.
В его взгляде не было злости. Он был совершенно спокоен. Как-то даже неестественно спокоен. Глаза холодные, пустые. Глаза отпетого убийцы...
Этот человек мог запросто нажать на спусковой крючок. И он это сделает. Марина в этом почему-то не сомневалась... Ей не было страшно. И вовсе не потому, что она такая храбрая. Просто под дулом пистолета ее хватил столбняк, душу и все тело сковал лютый мороз, внутри все заледенело. Места для страха просто не осталось...
– Короче, право первое – исполнять все мои требования. Уяснила?
Марина молча кивнула... Может, ей и не было страшно. Но жить хотелось очень-очень.
– Право второе – молчать и не вонять... И право последнее – быть моей рабыней, пока не отработаешь десять штук...
Ван-Ван убрал пистолет и презрительно посмотрел на Олега.
– Собирайся, поедешь с нами, – велел он.
– К-куда...
– Домой к нам. В подвал тебя поселим. И на цепь...
– З-за что? П-почему?
– Телку мы твою в оборот пускаем. Бабки на ней делать будем. В счет твоего долга...
– Вы... Вы не должны... Этого нельзя делать...
– Закрой пасть, фуфлогон! Или я тебе сам сейчас закрою!
– Скоты! Подонки! –
