из его вассалов через день устраивают смотр солдатам Гора. Искровиков приучают подчиняться кайрам.
– А генерал Уильям Дейви?
– Он до сих пор в Мелоранже со своим единственным полком. По правде, ваше величество, мои пять батальонов – все, что у вас есть.
Мира не смогла скрыть выражение лица, и генерал хмуро кивнул:
– Да, ваше величество, это ничто. Мы не выдержим ни единого боя против войск лорда-канцлера. И нет среди моих парней такого, кто не молился бы, чтобы вы как можно дольше хранили мир с Агатой. Но, что бы ни случилось, мы есть у вас.
Этой ночью Мира особенно тщательно глушила мысли вином. «Мы есть у вас… Воины помнят, что вы для них сделали…» Я ничего не решаю. От меня ничто не зависит. У меня никого нет. Я одна в красивой и блаженной печали!
К моменту, когда ноги стали ватными, а в глазах начало двоиться, Мира почти смогла убедить себя в этом. Да, присяга – фарс, пустая формальность. А если и нет, то пять батальонов абсолютно ничего не меняют. И сам генерал сказал: «Солдаты молятся, чтобы я хранила мир». Это я и делаю, не так ли? Я прекратила войну, разве этого мало? Чего еще можно хотеть от восемнадцатилетней девушки?
Мира уснула, почти успокоившись.
А утром даже сквозь похмелье почувствовала: что-то в ее душе встало наперекосяк. Что-то мешает, будто гвоздь, вколоченный в грудину.
Герцог опоздал на тридцать минут. Мира вызвала на шесть, он явился в половине седьмого. Стоило бы отчитать и отослать его, а вызвать в другой день. Но тогда придется снова лицезреть его агатовскую ухмылочку. Лучше уж поговорить сегодня.
– Вам следует объясниться, милорд.
– Нижайше прошу простить, ваше величество, – ни следа раскаяния в голосе. – Меня задержало очень радостное событие. Надеюсь, оно порадует и вас: моя сестра едет в столицу.
– Леди Иона прибыла в Фаунтерру?
– Из-за сильной непогоды в Южном Пути сестра не успела на коронацию, о чем невероятно сожалеет. Но сейчас она в землях Короны. Прислала весточку из Излучины, за несколько дней будет в столице и выскажет вам свои поздравления.
– Я приму их, милорд. Однако я позвала вас не затем, чтобы обсуждать леди Иону.
– Да?.. – герцог округлил глаза в деланном удивлении. – Что же еще достойно обсуждения?
– Вопросы власти, милорд. Государственные дела.
Ориджин хмыкнул.
– Коль так, ваше величество, не предложите ли сесть? Никак невозможно стоя обсуждать вопросы власти.
Она не предложила, он сам отодвинул кресло и уселся. Не лицом к Мире, а вполоборота – этак расслабленно, по-хозяйски.
– Какой конкретно вопрос волнует ваше величество?
– Не какой-то конкретный, милорд, а все вопросы в целом. Точнее – ваш подход к их решению.
Герцог невинно пожал плечами:
– Мой подход в том, что вопросы решаются, не так ли? И без малейшего беспокойства
