нить.
– Герцог Ориджин не передал никаких слов для меня?
– Простите, ваша милость: ни единого.
– Тогда, возможно, он дал вам письмо?
– Письмо, ваша милость? Зачем ему давать мне письмо, если мы виделись лично? Все, что хотел сказать, он сказал непосредственно устами…
Граф хлопнул ладонью по столу.
– Любезный Ворон, я начинаю терять терпение! Вы прибыли от герцога Ориджина – так или нет?
– Совершенно точно.
– Но не принесли от него ни устного слова, ни письма?
– Никак нет.
– Зачем же вы явились?
– Кхм-кхм…
Дед умудрился откашляться столь значительно, что все умолкли и обратили к нему взгляды.
– Позвольте, милорд, поведать вам историю. Одна дамочка родила ребенка – сынишку. Души в нем не чаяла и всяко обхаживала, но скоро у младенца обнаружилась странная черта: очень любил поспать. Храпит ночью, сопит днем, проснется – пососет грудь и снова глазки закроет. Дамочка взволновалась: как же проявить себя хорошей матерью, коль дитя все время спит? Решила: стану читать ему азбуку. Он во сне выучится, а проснется уже грамотным. Взялась за дело, десять раз всю азбуку прочла, потом еще пару словарей правописания. Сынишка спит себе. Откроет глазки – пососет грудь, и снова в сон. Дамочка мечется пуще прежнего: как же мне быть хорошей матерью? Решила: прочту ему Святое Писание – проснется благоверным. Прочла и Сошествие, и Деяния, и четыре тома дневников Янмэй впридачу. Младенчик спит, как спал. Дамочка в слезы: ох, не бывать мне хорошей матерью, ах, ударила в грязь лицом! Но решила: попробую рядом с ним решать задачки. Проснется – будет счет знать. Изрешала два учебника, исписала шесть тетрадей – и с делением, и с умножением, и с иксами… Младенец знай себе спит. Тут дамочка не выдержала, порвала на себе волосы и вскричала: «Да проснись же ты, несчастный! Сколько сил тебе отдала!» Младенчик открыл глазки и сказал в ответ: «Помилосердствуйте, маменька, дайте же себе покой. Все глаз не смыкаете над книгами – и себя изводите, и меня мучите. Поспите наконец!»
Дед умолк. Граф еще с минуту ожидал продолжения, но северянин хранил полную безмятежность. Граф не выдержал:
– И что сие значит?
Ответил Марк:
– Простите, ваша милость, но Дед никогда не поясняет смысла. Ничего с ним не поделаешь – таков уж есть. Как ни крути, придется нам с вами напрячься и разгадать самим.
Заметив недовольную мину на графском лице, Марк поспешил добавить:
– Я думаю, тут смысл вот какой. Не надо ждать от герцога писем, пока он спит. А уж тем более не стоит учить его грамоте. Проснется – сам напишет кому надо.
– Хм… – Эрроубэк пригладил усы. – Что ж, приношу извинения за свою несдержанность. Передайте герцогу Ориджину, что я никоим образом не пытался его поторопить.
– Он будет рад это слышать, – заверил Марк. – А сейчас будьте так добры, окажите небольшую помощь людям его светлости.
– Все,
