по полотенцам, Кира и Вероника идут на речку?
– Угадали! – Кира игриво засмеялась. – А вы случайно не хотите освежиться?
– Можно на «ты», – заметил Захарий. – И я пойду с вами. Надо ознакомиться с выдающимися местными достопримечательностями.
Вероника тихонько дернула Киру за подол платья, но та сделала вид, что не заметила. Подруга пошла по узкой тропинке первой, за ней двинулся Захарий. За ними плелась Вероника. Ей одновременно хотелось и убежать домой, и вот так молча идти за Захарием, вдыхая его запах, прислушиваясь к шуму в голове и ощущая себя немного пьяной.
Кира о чем-то без умолку болтала до самой речки. Когда троица оказалась на песчаном берегу, Вероника отошла в сторону, к большой старой иве, быстро сбросила ситцевое платье в крупный синий горох и побежала к реке. «Ух!» – невольно вырвалось у нее, когда разгоряченное от солнца и волнения тело обдало прохладной водой. Вероника с детства хорошо плавала, потому доплыть до противоположного берега для нее не представляло труда. Она вышла из воды, искоса глянула на Захария. Он дурачился на берегу с Кирой, обдавая ее брызгами. Вероника пошла по траве. Она срывала розовые цветки клевера и сплетала их в венок. Закончив работу, Вероника надела венок на голову и поплыла назад. Выйдя на берег, она постелила полотенце на том месте, где не было тени от ивы, и присела, обхватив колени руками.
– Не холодно? – спросил Захарий, садясь рядом на песке.
– Нет, – ответила Вероника, бросив на него быстрый взгляд.
– Не думал, что в деревне живут такие красивые девушки.
– Вы думали…
– Ты думал, – мягко поправил ее Захарий.
– Ты думал, что в деревнях только бабки, деды и коровы? – улыбнулась Вероника уголками губ и искоса взглянула на парня. Она впервые встретилась с ним взглядом и не опустила глаз. Казалось, он заглянул ей в душу, разгадал потаенные мысли. Веронику опять обдало жаром, и она провела влажными еще ладонями по лицу, боясь, что Захарий заметит, как вспыхнули ее щеки.
– Тебе идет волнение, – сказал он.
Вероника промолчала, делая вид, будто внимательно наблюдает за плескавшейся в воде Кирой.
– У тебя необыкновенно синие глаза, – произнес Захарий.
– Знаю, – тихо сказала Вероника, чувствуя, что сердце опять начало выбивать в груди безумный ритм.
– Почему ты их прячешь? Ты меня боишься?
– Ты не бабай, чтобы тебя бояться.
– Тогда посмотри на меня, – попросил Захарий.
Его низкий приятный голос располагал, вызывал доверие, и Вероника не смогла не поддаться его чарам. Она посмотрела Захарию прямо в глаза.
– Ника, – сказал он. – Можно я буду называть тебя Ника?
Вероника не любила, когда к ней так обращались. Кроме как «Вероника», она никому не позволяла себя называть.
– Можно, – ответила она, сама не зная почему.
– Ника, – почти прошептал
