хочет взглянуть на него. Если ты не отдашь его добровольно, я заберу его силой.
От услышанного Омид пришел в замешательство, с тревогой посмотрел на сына, а после смерил тяжелым оценивающим взглядом каждого из окружающих его темных душ во плоти. Он ухмыльнулся, и пальцы его левой руки сомкнулись на рукояти меча. Скребущим голосом Омид ответил ему:
– Я не отдам тебе своего сына. Передай своей госпоже, что она должна помнить о нашем договоре. Она дала мне слово, что не тронет мою семью и жителей этой деревни, если мы будем работать на нее.
– Как ты смеешь так говорить мне, раб. Ты забыл свое место! Думаю, пора проучить тебя и напомнить всем вам, кто я есть, – сказал Одур, растягивая слова.
Служитель Шары с яростью издал громкий вопль, который донесся до жителей деревни. Он внезапно нанес удар по Омиду рукоятью своего меча. Удар был такой силы, что сбил полубога с ног. Оказавшись на земле, Омид прохрипел своим низким голосом, который упал почти до шепота:
– Беги сын мой!!!
Его разум помутнел, он уже ничего не слышал, даже то, как пыталась докричаться до него супруга своим громким пронзительным криком. Омиду казалось, будто его огрели молотом. Мир вокруг поплыл.
От испуга мальчик подбежал к матери и спрятался за ней. Одур приблизился к лежащему на земле телу Омида и своим мечем, коснулся его шеи, затем с размаху ударил его плоскостью по голове. Убедившись, что он обездвижен, демон повернулся в сторону Нарише и ее сына и медленно направился к ним. Земля продавливалась под его ступнями.
Повинуясь инстинкту, Нарише достала свой клинок из ножен, чтобы защитить сына и направила его на демона. Стоявшие в окружении стражники незамедлительно обнажили свое оружие и приготовились атаковать.
– Стойте! Я сам справлюсь. Ты, смертная, осмелилась бросить мне вызов? Глупая смертная! – проговорил свирепо Одур, остановившись перед ней на расстоянии своего меча.
Его меч дернулся кверху, а после, с поразительной скоростью нарисовав в воздухе ровную дугу, неминуемо опустился, соприкоснувшись с землей. Мощный удар выбил меч из рук Нарише. Она не смогла отразить его удар, который сбил ее с ног. Безоружная и беспомощная Нарише продолжала гордо подниматься и смотреть прямо на громоздкого воина Смерти, прижимая к себе сына. Затем Одур последовательно ударил ее обратной стороной ладони по лицу, отбросив в сторону.
К тому времени Омид уже очнулся. Поднявшись с земли и прочно встав на ноги, утерев свое лицо, не мешкая, схватил меч и, направив на главаря, грубо сказал:
– Отойди от моей семьи, или я зарублю вас всех!
Тяжелая одышка затрудняла речь отца Ерогуста. Жгучая волна мести захлестывала его изнутри. Желание размозжить всех темных сторонников явно читалось на лице, искаженном злобой. Одур развернулся в его сторону и произнес:
– Омид, тебе не дано убить меня. Но знаешь, что я скажу тебе. Поползли слухи о твоем сыне, говорят он особенный. Многие заинтересованы им. Полагаю, что ты не отдашь
