хроники Долдома, который первым воспел Салтыков-Щедрин, у автора еще только в проекте, поэтому не будем отвлекаться от покровских хроник.
В долдомском стиле – по возможности не говорить приезжему ничего. Иванов и не понял, что произошло, когда они снова поехали по деревенским улочкам. На фабрике кто-то из фабричного начальства долго-долго говорил с разными сотрудниками, и наконец к Иванову вышел дядя Вася.
– Вся эта партия обуви уничтожена, – первый раз за день Иванов услышал нечто вразумительное. – Уничтожал вот Василий Петрович, он подтвердит.
– Ну, поехали.
Иванов посадил дядю Васю с собой, и они поехали километров за двадцать от города по бесконечным болотам и лесам к огромной свалке.
– Ут тут усё и было. Усё сгорело. Прямо сполыхало.
Свалка как свалка. Копошатся бомжи, которые тут же живут в самодельных шалашах и палатках. Посреди помойки – грандиозное пепелище. Иванов с дядей Васей, морщась от вони, прошли к нему. Остатки сгоревшего картона, куски подошв, запах горелой кожи и даже дырочки для шнурков, которые не сгорели. Ни одна экспертиза на планете Земля не определила бы ничего, кроме сгоревшей обуви. Станиславский пустил бы слезу и сказал бы: «Верю!»
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
