и не находил себе места перед предстоящей встречей с отцом. Он долго проигрывал тактику своего поведения, подбирал слова, расставлял акценты.
И вот он уже стоит перед дверью нового жилища отца и дрожащими пальцами нажимает на звонок.
Дверь открыла высокая женщина лет тридцати, с выкрашенными в белый цвет волосами, довольно привлекательная, но отмеченная печатью дешевой вульгарности. Оценивающий взгляд и циничная улыбка дополняли этакий образ куртизанки, возомнившей себя царицей.
– Здрасьте, – игриво протянула женщина.
– Добрый день, – он сдержанно поздоровался. – Передайте, пожалуйста, Павлу Антоновичу и Людмиле, что пришел Федор.
– Людмила – это я, – женщина кокетливо поправила волосы.
– Да? – Федор бросил на нее разочарованный взгляд. – А я подумал, что вы домработница.
Дамочка обиженно надула губы и пропустила его вперед.
– Павлик разговаривает по телефону, но скоро освободится.
Федор прошел через огромный холл в гостиную. Просторная квадратная комната была безвкусно заставлена дорогой новой мебелью. Здесь было много ненужных вещей, загромождающих пространство. Напольные вазы, статуэтки и лампы существовали сами по себе, не образовывая единого ансамбля, отчего комната стала похожа на женщину, надевшую сразу все свои наряды.
– Нравится?
– Нет, – Федору даже не пришлось притворяться.
Людочка уже смотрела волком, и неизвестно, чем бы это закончилось, если бы в комнату не вошел Павел Антонович.
– Вы уже познакомились? – было видно, что он нервничает.
– Да, – Федор кивнул.
Отец сделал неуверенный шаг в его сторону, но под его пронзительным взглядом тут же осекся:
– Пообедаем на кухне, по-домашнему, – непринужденно предложил отец, но Федор видел, что эта непринужденность дается ему с большим трудом.
Стол уже был накрыт. Людочка достала из холодильника бутылку красного вина и села рядом с отцом. Она поправила ему салфетку и, не спрашивая, самостоятельно положила ему на тарелку все, что считала нужным. Женщина всем своим видом как бы доказывала свое право находиться рядом с Павлом Антоновичем. Федору стало даже немного смешно от показного соперничества взрослой женщины с подростком. Он взял вилку, демонстративно повертел ее у себя под носом и, поднявшись, направился к мойке, чтобы помыть.
– Что-то не так? – заерзал отец.
– Ничего страшного, просто вилка грязная, – наблюдая за их вытянувшимися физиономиями, Федор радовался своей маленькой мести.
– Людочка так устает, переезд, ремонт, все на ней, – отец пытался оправдать свою молодую жену.
– Не знаю, было ли это правильным. У нее вкуса еще меньше, чем у тебя.
– Федор! – Павел Антонович повысил голос. – Ты не имеешь права оскорблять ее.
– Я не оскорбляю, – он старался держать себя в руках. – Просто высказа
