пола, понимая, что никогда не получу ни одну из них. Со временем известность упростила дело, но я ни разу не добился внимания задумчивой прелестницы с вечно приоткрытым ртом и чуть опущенными веками, которая могла бы сделать меня счастливым. А сегодня движение #МеТоо[120] вернуло меня во времена половых неудач начала сексуальной карьеры. Теперь нечего и думать о том, чтобы завязать с женщиной даже самый невинный разговор – обзовут свиньей. Опасно просто смотреть в глаза хорошенькой дамочке дольше пяти секунд, особенно если засветился на телевидении или на YouTube.
В 1990-х достаточно было сказать: «Хочешь перепихнуться?» – а сейчас мне придется вылакать гектолитры Moscow Mule, чтобы сбивчиво проблеять что-то вроде этого:
– Извини, но мне надоело, что мы незнакомы. Долго еще мы будем НЕ встречаться? Думаю, наши жизни больше не должны катиться по параллельным рельсам. Прости, но я уже час смотрю на тебя и не осмеливаюсь подойти. Больше всего на свете я боюсь показаться неуклюжим, но, если не сделаю этого, никогда себе не прощу. Плевать, ставлю все на кон: меня привлекает ваше молчание, я не понимаю, почему такая красотка здесь одна, читает сообщения с меланхоличным видом, не пьет, ни с кем не общается? Сначала я шпионил за тобой издалека, смотрел на твои белые теннисные тапочки, замшевую сумку Levi’s, аккуратные ушки с маленькими мочками и хэбэшную маечку с большим вырезом на спине. Нет, я не сужу о вас по твоим физическим данным, но доступна мне сейчас только ваша безупречная внешность. Я не могу познать твою душу, если видел лишь лицо. Что у вас за духи? Их аромат причиняет мне боль. Вряд ли желание познакомиться с тобой излишне и неприятно навязчиво, я стыжусь моего любопытства, но это самое нежное, что есть в человеческом существе. Я хочу понять, почему ты смотришь этими зелеными глазами прямо перед собой, я проверил – там только стена, забранная красной тканью, у тебя голые ноги и плечи, длинные волосы, и мне чудится, что я слышу балладу Can’t Fight This Feeling – «Не могу бороться с этим чувством» — в исполнении американской рок-группы REO Speedwagon, как было летом 1979-го, когда я в теннисном лагере влюбился в американку. Ты, конечно же, знаешь все, что происходит, когда вдруг перекидываешь волнистые волосы с одной стороны на другую и молекулы твоего аромата принимают в воздухе форму сладкого удара ножом в мой живот, и мне как будто снова двенадцать, и кажется, что решение всех проблем – уткнуться в вашу шею на тысячу лет (столько длятся объятия). Ваша ямочка на твоей левой щеке делает меня еще несчастнее, вы там – и ничего не говорите, чем дольше вы ничего не говорите, тем более одиноким я себя чувствую. Когда я думаю, скольким пожертвовал за всю жизнь, чтобы нравиться женщинам – рекламой, книгами, кинематографом, телевидением и радио, всей известностью, призванной сократить дистанцию между вами и мной… – все тщетно. Я одержим желанием, таким болтливым, похотливым и досадным, но ты начала первой: появилась в баре и по недосмотру вторглась в мою жизнь.
Я подойду, ведь зло уже свершилось, я жалок, но таково отныне положение
