секунд. Сколько наманикюренных ногтей было сломано за эти годы. В курс входила также и стрельба из пистолета. На удивление Аля стреляла неплохо. Ей даже сказали, что, если она бы захотела заниматься стрелковым спортом, то могла бы добиться хороших результатов. Никаким спортом она тогда не занялась, но, когда свекор принес пистолет, она попросила мужа немного пострелять с ней, чтобы вспомнить. Посмеиваясь, он все-таки повел ее в тир и был удивлен результатами.
Но сейчас ей, по-видимому, придется стрелять почти в упор, так что основной трудностью будет отвлечь внимание и вытащить пистолет. Да еще и момент выбрать, чтоб людей поблизости не было. Хотя вряд ли вообще в парке будут люди, не то время года, чтобы гулять там. Да и «их место» в этом отношении было очень удачным. На одной из боковых аллей парка кусты отступали, образуя широкую полукруглую нишу. В центре полукруга почему-то стояла на высоком постаменте скульптура оленя. Вокруг по периметру стояли скамейки. Аля и Лена обычно садились на скамейку позади оленя, и их совсем не было видно проходившим по аллее. Да и проходили там не часто, так как парк был большой, и аллей было много.
Значит, место есть, оружие есть, что же еще? Сумка проверена, никаких документов, чеков, квитанций, кошельков. Бутылка коньяка, шоколад, пачка печенья, сигареты, зажигалка, все самое обычное из обычных магазинов. В боковом карманчике немного денег. Конечно, может быть, все эти предосторожности не понадобятся, и ей не придется решаться на самое страшное, но надежды на это мало. Даже если Ленка потребует немного денег, все равно, шантажистам платить нельзя, потому что это станет только началом.
Итак, главное не оставить следов. Хорошо, что сейчас холодно, перчатки на руках выглядят естественно. Пачка с сигаретами, бутылка, коробка с печеньем вытерты, хотя их Альбина собиралась унести с собой и выбросить далеко от места убийства.
Теперь нужно поплотней укутать лицо шарфом, как будто бы от холода и можно выходить. На автобус садимся не на своей остановке, а на следующей. Хорошо, что она все продумала давным-давно. Сейчас, когда у нее дрожат руки и ноги, вряд ли бы она что-то сообразила и допустила бы ошибку. А этого быть не должно. Она ведь мать семейства, дама из хорошего общества, девушка из приличной семьи, и, что там еще, да, жена, если не богатого, то вполне состоятельного человека.
Несмотря на весь ужас своего положения, Альбина не могла не посмеяться над собой. Знала бы ее заботливая маменька, что сейчас придется сделать ее любимой дочке. Да, что там маменька. Знал бы это ее дорогой муж, или не дай бог дети. Вот Виктория Сергеевна вполне бы одобрила ее поступок. Она ведь и сама борец. Альбина всего лишь ее достойная ученица. Но именно Виктории Сергеевне знать об этом нельзя, потому что она никогда не простит Альбину за то, что она сделала двадцать лет назад. И Саша никогда не простит. Возможно, только свекор встал бы на ее защиту. Он всегда относился к ней с особенной теплотой, но и он не должен ничего
