последней минуты. Маков протягивает Беллоу футляр красного цвета.
– Каков максимальный срок действия? – деловито спросил аналитик.
– Не меньше месяца! Берите, не пожалеете!
Затем дядя Дух протягивает жёлтую коробочку Кортину, но, узнав племянника, отдергивает руку и проходит мимо, бормоча что-то о неблагодарных потомках. В конце концов, коробочка жёлтого цвета достается Краско.
– Ты, что, Геля? – спросил Белоу. – С дядей Духом на ножах, что ли?
– Скорее, поддерживаю нейтралитет. Мы с женой перестали принимать его после того, как он подбросил в наш санузел таблетку с запахом конского навоза. Чтоб мы стали ближе к природе, как сказал он.
– Ну и как? – засмеялся Белоу. – Стали ближе?
– Ближе некуда. Клео сразу к маме переехала. А мне, моряку, не полагается отступать перед трудностями. В общем, неделю жил, как на конюшне. Хорошо, что таблетка оказалось семидневной, не семимесячной.
Тем временем Маков, раздав все коробочки, забирает портфель и уходит. В дверях он оборачивается и торжественно поднимает руку.
– Благодарю за поддержку творческой мысли, – парфюмер вильнул портфелем в сторону Терина. – Пусть на далеких планетах торжественно благоухают все ароматы Земли! – Дверь закрывается за дядей Духом.
– Непроверенный препарат прошу сдать врачу экспедиции Чекрину, – приказал Терин.
Чекрин проходит по рядам, собирая коробочки. Кортин вдруг замечает, что Белоу прячет коробочку в карман.
– Пауль, ты что делаешь? – прошептал Кортин. – Был приказ сдать таблетки!
– МУЗ мне самому сгодится!
– Для чего?
– Подложу тёще в кофе. Пусть поблагоухает месячишко.
Кортин открывает рот. Не найдя слов, он показывает пустые руки Чекрину. Врач выжидающе смотрит на Белоу. Аналитик отвечает кристально-чистым взглядом. Чекрин проходит мимо.
На таймере застыли цифры «05.00.00.». Терин нажимает кнопку. По залу проносится легкий возглас. На экране крупными буквами выведено имя космолета:
– Я протестую! – возмутился Чекрин. – Это издевательство, так назвать космолёт!
– Я тоже против, – поддержал Кортин. – Корабли так не называют.
– Кто предложил это имя? – спросил Терин.
– Это я придумал, – привстал Белоу. – В честь одной знакомой тёти.
– Нам нет дела до твоей тёти! – крикнул Чекрин. – Мы, звездный экипаж, требуем отзыва неприемлемого имени.
– Говори, пожалуйста, от себя, – поморщилась Краско.
– Должен напомнить, что компьютер, которому по большому счёту всё равно, уже официально зарегистрировал имя нашего корабля, – сказал Терин. – Традиция не допускает замены имени, разве что в случае явной грамматической ошибки.
– Это не ошибка, – сказал Белоу. – Просто мне дорога
