века писал Пушкин: «Владею днем моим; с порядком дружен ум; учусь удерживать вниманье долгих дум…»
Путаницы в городской жизни очень много. Злой, обидной, нечаянной, себялюбивой… Но, попав в нее, нужно понять и себя, и других.
Думаю, что внимательный читатель откроет много нового и необходимого в книге Владимира Железникова. Но еще больше откроет в себе самом.
Напряжен, насыщен смыслом финал повести о «чудаке». Он требует медленного, вдумчивого чтения. Необходимое открытие дается нелегко самому Борису. Человек, который казался таким ясным, – Надежда Васильевна, – «все удалялась и удалялась от меня и превращалась из обыкновенного человека в недосягаемую горную вершину, которая без конца манит к себе, но которую тебе никогда не дано покорить». Но все дело в том, что способ «покорять горные вершины» – внутри самого человека. Об этом много раз и по-разному пишет Владимир Железников. И, дочитывая повесть, мы видим, что нелегко, порою мучительно, но это начинает у «чудака» Бориса получаться. И эта самая «вершина», Надежда Васильевна, наблюдательная и умная, сама первая говорит ему: «Боря… а ты вырос». Что значит «вырос»? Найти себя, владеть собой, действовать искренне в возникших обстоятельствах и значит «вырасти». Но дорога к себе и миру не знает конца. Вот заключительные строки повести. Казалось бы, «весь мир предстал предо мной в новом, совершенном виде…» И, «успокоенный», Борис пошел дальше своей дорогой.
Какая-то она будет?
«В ухабах, в ухабах, – как говорит моя дорогая тетя Оля, всемирно известная прорицательница, не лишенная педагогического чутья. – В ухабах, но жизнь все-таки прекрасна, надо идти вперед».
С этим нужно согласиться. А разве не так? Тем более, этот путь нужно пройти поколению двадцать первого века.
В. М. Акимов
Тетрадь с фотографиями
Вандал, варвар, гунн! Но в отличие от них на тебе лежит печать цивилизации нескольких столетий! Может быть, ты считаешь, это не имеет значения? Посмотрим, посмотрим…
Эта история началась с того, что отец, уезжая в командировку, поручил мне купить подарок маме к дню рождения. Он оставил целых десять рублей, но, прежде чем удалиться, все же спросил:
– Надеюсь, ты меня не подведешь?
Я, конечно, успокоил его самым решительным образом.
Если бы с нами рядом была тетя Оля, то она обязательно сказала бы под руку: «Неистребим дух хвастуна!»
Это я-то хвастун?! Посмотрим, посмотрим…
Да! Вы же не знаете тети Оли. Это наша родственница и домашняя прорицательница. Она учительница литературы в отставке, ей уже за шестьдесят. Между прочим, большая благодетельница: уступила мне свою комнату, а сама переехала к сестре на другой конец Москвы. Получается, что она ничего, не тычет в нос своей добротой, как другие. Ну, отдала комнату
